.png)
Законы физики действуют и в экономике, а экономические исследования помогают «раскопать» древние города. Как это происходит и как представители разных научных дисциплин обогащают другу друга, рассказывает в колонке для GURU Артем Липин, выпускник Совместной программы ВШЭ и РЭШ по экономике и аспирант Школы менеджмента Келлога при Северо-Западном университете.
Ученые, и экономисты не исключение, черпают вдохновение и идеи для исследований не только в работах коллег по родной дисциплине, но и в других науках. «Соседи» по социальным наукам, таким как политология, социология, антропология, история, предлагают альтернативные объяснения человеческого поведения и гипотезы, которые можно проверить с помощью методов экономической науки. Естественно-научные дисциплины, в свою очередь, становятся для экономистов источником формального математического аппарата и бесчисленных аналогий, которые дали название разным понятиям в экономике, таким как равновесие или поляризация.
Одной из идей, перекочевавших из физики в экономику, стал гравитационный закон Ньютона, утверждающий, что сила притяжения между двумя объектами прямо пропорциональна произведению их массы и обратно пропорциональна квадрату расстояния между ними. Другими словами, чем больше и ближе объекты, тем сильнее они притягиваются друг к другу.
Этот закон работает не только в физике, но и в международной торговле. Одним из первых аналогию между притяжением физических объектов и стремлением стран торговать друг с другом предложил в начале 1960-х первый нобелевский лауреат по экономике Ян Тинберген в книге Shaping the World Economy («Формируя мировую экономику», 1962). Он предположил, что предсказания гравитационной модели позволяют понять, как выглядела бы международная торговля в отсутствие торговых ограничений. Сравнив наблюдаемые потоки импорта и экспорта с предсказаниями модели, экономист смог понять, какие торговые партнеры получают преференции во внешней торговле, а перед какими, наоборот, возникают дополнительные преграды.
Основная идея гравитационной модели торговли в изложении Тинбергена выглядит так: чем больше экономики, тем больше они торгуют друг с другом, а вот расстояние между ними, напротив, негативно влияет на их товарооборот. Большие экономики, согласно этой теории, способны больше производить, у них более разнообразная продукция, они предъявляют больший спрос на импорт. Расстояние же между странами показывает, насколько сложно доставить товары из точки А в точку Б, что позволяет получить приблизительную оценку так называемых транзакционных издержек. В последующих версиях гравитационной теории к расстоянию между странами добавились более продвинутые способы оценки издержек торговли, учитывающие как физические, так и социокультурные и исторические барьеры. Например, если взять две пары стран, находящихся на одном и том же расстоянии друг от друга, издержки транспортировки и страхования грузов оказываются меньше, если страны объединяет общее колониальное прошлое.
Изначальная, «наивная», версия гравитационной теории торговли подверглась критике со стороны как экономической теории, так и эмпирических экономистов. Теоретиков не устраивало отсутствие модели, объясняющей, почему поведение фирм приводит к наблюдаемым эмпирическим закономерностям. Более чем за полстолетия появилось немало моделей, отвечающих на этот запрос. Их ранние версии были вероятностными – в них решение фирмы торговать с потенциальным партнером было в некоторой степени случайным. Модели, получившие развитие в дальнейшем, зачастую придают первоочередное значение различным издержкам торговли. Так, французский экономист Томас Чени предложил модель, в которой торговля фирм друг с другом требует построения сети связей и оказывается тем ниже, чем выше издержки создания и сохранения связей с потенциальным торговым партнером.
Критика гравитационной модели со стороны эмпирических экономистов, т. е. работающих преимущественно с данными, привела к разработке и улучшению статистических методов оценки гравитационной модели. Слабым местом теории остается ее неспособность объяснить следующее: в XX столетии торговля между странами росла значительно быстрее их доходов, что означает небывалое сокращение издержек. При этом географические характеристики стран, на основе которых оцениваются издержки торговли в наиболее распространенных вариациях гравитационной модели, практически не меняются.
Гравитационная теория международной торговли используется в довольно неожиданных контекстах. Так, Гойко Баржамович и соавторы в статье «Торговля, купцы и затерянные города бронзового века» (2019) обратились к записям ассирийских купцов XIX столетия до нашей эры. В те времена торговцы из Ассирии бороздили территории современных Турции, северных Ирана и Сирии, меняя роскошные ткани и олово на серебро и золото. Ученые проанализировали более 10 000 глиняных табличек, на которых купцы записывали свои сделки, обратив внимание на частоту перевозок товаров между различными городами. На основе гравитационной модели торговли авторы статьи предположили, где должны были находиться затерянные города, такие как Дурхумит и Кубурнат, заметив, что они должны располагаться достаточно близко к своим постоянным торговым партнерам. Прогнозы экономистов в значительной степени совпали с догадками историков, нередко свидетельствуя в пользу одной из конфликтующих позиций историков.
Более чем за 60 лет с момента появления на свет гравитационная теория стала «рабочей лошадкой» во многих статьях, анализирующих влияние самых различных явлений – от импортных пошлин до национализма и интеграции Китая в мировую экономику. Так, интуиция, использование аналогий и широкий кругозор открыли путь многим новым открытиям.
