.png)
2024 год стал испытанием для политических систем развитых экономик. Сразу в трех государствах проходят выборы: уже состоялись парламентские голосования во Франции и Великобритании, президентская гонка идет в США. Почему поражение консерваторов в Великобритании было предопределено? Как партии борются за избирателя? И как радикальная риторика помогает им зарабатывать? Об этом «Экономика на слух» поговорила с Сергеем Поповым, выпускником РЭШ и старшим лектором бизнес-школы Кардиффского университета. GURU рассказывает об этом выпуске.
Артур Арутюнов
По итогам выборов в парламент Великобритании летом 2024 г. консервативная партия получила всего 121 место против прежних 365. Это худший результат в истории партии. Напротив, лейбористы добились убедительной победы и сформировали правительство.
Поражение консервативной партии на выборах 2024 г. было неизбежно, считает Попов, за последние 14 лет, пока тори находились у власти, у общества накопились к ним серьезные претензии. Brexit, их ошибки в борьбе с ковидом и в экономической политике подорвали поддержку тори в обществе. Ставший премьер-министром в 2019 г. Борис Джонсон не был готов к такому серьезному вызову, как пандемия, полагает Попов. Первый случай COVID-19 был зарегистрирован в Великобритании в конце января 2020 г., а локдаун был введен только 23 марта. Для сравнения: Италия ввела национальный локдаун 9 марта, Испания – 14 марта, а Франция – 17 марта. По данным на май 2023 г., когда ВОЗ отменила статус пандемии для COVID-19, от коронавируса в Великобритании погибло более 224 000 человек.
Джонсон изначально планировал, что Великобритания останется открытой для международных поездок и сделок, пока другие страны вводят карантинные меры, говорит Попов. Этот подход был частью стратегии премьер-министра, направленной на привлечение инвестиций и поддержку экономики, отмечает он. Однако план провалился.
Неудачная политика борьбы с COVID-19 – лишь один из примеров неэффективной работы правительства консерваторов, считает Попов. Другим примером стал провал миграционной политики.
В 2023 г. Ла-Манш пересекло около 29 000 незаконных переселенцев. Это значительно меньше, чем в аномальном 2022 году, когда количество нелегальных мигрантов превысило 46 000. А за семь месяцев 2024 г. в страну через пролив перебралось уже более 16 000 человек – больше, чем за тот же период прошлого года.
Проблема не в мигрантах, а в отсутствии эффективных правительственных программ по их интеграции, отмечает Попов. Люди, решающиеся на нелегальную миграцию, идут на огромный риск, чтобы найти работу в Великобритании, строить там свою жизнь и ассимилироваться. «Вам нужно сесть на лодку, ночью плыть через пролив, где половина лодок переворачивается. Вы заплатили за это астрономическую сумму. Эти люди не стремятся приехать в Великобританию, чтобы воспользоваться социальной помощью. Они едут сюда не для того, чтобы получать сущие копейки, которые им могут предложить. Они приезжают с семьями, чтобы трудиться», – объясняет Попов.
Вместо того чтобы обеспечить мигрантов работой, власти помещают их в гостиницы, запрещают работать и выдают совершенно мизерные деньги, продолжает он. При этом государство берет на себя расходы на гостиницы, где мигранты могут жить годами. Это создает большой спрос на услуги гостиниц. Проблема не решалась годами.
Большую цену британскому обществу пришлось заплатить за Brexit (подробнее – в другом выпуске «Экономики на слух»). После 2016 г., когда 51,9% голосующих поддержали выход Великобритании из ЕС, траектория экономического развития страны изменилась. Британия утратила прежнюю связь с Евросоюзом, теряла инвестиции и человеческий капитал.
Референдум о выходе из ЕС расколол британское общество на два лагеря. Новыми политическими идентичностями стали ярлыки «выходящих» и «остающихся» (Leavers и Remainers). Люди начинают адаптироваться к предпочтениям той группы, к которой они себя относят, что лишь усиливает поляризацию.
Хотя лейбористская партия в своей программе не обещала добиваться возвращения Великобритании в Евросоюз, правительство Кира Стармера могло бы поднять этот вопрос в ближайшее время, считает Попов. Однако сначала новый премьер-министр, наверное, предпочтет наработать кредит доверия, достигнув успехов в решении более простых вопросов, таких как эмиграция.
Социальные и политические разногласия стали общей проблемой западных стран в XXI в. Из-за растущего недовольства глобализацией, движениями за гендерное равенство, зеленой повесткой, экономическим расслоением и миграционными потоками люди, часто белые мужчины из рабочего класса без высшего образования, отдают предпочтение радикальным политическим лозунгам.
Попов объясняет радикализм партий еще и материальным интересом политиков. Существует теория, согласно которой на выборах побеждает та партия, которую предпочитает медианный избиратель (подробнее про эту теорию – в статье GURU), т. е. избиратель, находящийся в середине политического спектра. Но политики борются и за финансовую поддержку. Избиратели же готовы пожертвовать больше денег близкой им партии, когда ее позиция сильнее расходится с конкурирующей партией. «Это создает стимул для партий немного смещаться влево и вправо от медианного избирателя», – поясняет Попов. Партиям выгодно сильнее отличаться от конкурентов, подчеркивает он, «не потому, что это действительно важно, а потому, что это приносит деньги».
В 2024 г. выборы проходят не только в Великобритании, но и в других западных странах. Они уже состоялись во Франции, прошли выборы в Европарламент, а осенью состоятся выборы президента США.
В уже состоявшихся голосованиях неуверенно показали себя правящие партии. Во Франции больше всех мест в парламенте получила левая партия «Новый народный фронт». Коалиция президента Эмманюэля Макрона «Вместе за Республику» оказалась на 2-м месте. А крайне правая партия «Национальное объединение», которая заняла в итоге 3-е место, в первом туре едва не получила большинство. На выборах в Европарламент, хотя и победила Европейская народная партия (EPP), возглавляемая Урсулой фон дер Ляйен, заметно усилилось влияние правых и евроскептических партий. В Великобритании консерваторы потерпели крупнейшее поражение в истории.
Попов предполагает, что выборы в британский парламент показали, что демократия работает. Лейбористов сегодня нельзя назвать однозначно левыми. По его словам, партия лейбористов не предлагает ничего, чего не могли бы включить в свою программу консерваторы. Так, они обещали привлечь в бюджет более 8 млрд фунтов, не прибегая к серьезному повышению налогов, при этом они намерены активнее бороться с уклонением от уплаты налогов. Кроме того, лейбористы планируют принять законы, защищающие права рабочих и позволяющие повысить им уровень жизни.
Голосование во Франции нельзя назвать провалом Макрона, считает Попов. Когда президент Макрон неожиданно объявил выборы, надежды на победу его коалиции были минимальны, говорит Попов: «Все были уверены, что сейчас Макрон все проиграет, а [к власти] придут или проклятые коммунисты, или проклятые фашисты». Тем не менее Макрону удалось с помощью выборов подтвердить свою легитимность, мобилизовав медианного избирателя. Более правые и более левые партии будут создавать коалиции именно с партией Макрона, ждет Попов.
На руку Макрону и всей французской демократии был тот факт, что выборы проводились в два тура, отметил Попов. Если бы власти Великобритании провели референдум по Brexit в два этапа, сначала спросив, стоит ли выходить из ЕС, а затем – если стоит, то каким образом, вероятно, во втором туре избиратели проголосовали бы против Brexit, считает Попов.
