.png)
Профессор, президент РЭШ Шломо Вебер в прошлом выпуске нашего подкаста рассказал о том, как связаны экономика и язык. Как влияет язык на мышление? Что дает языковое разнообразие? Почему важна экономическая политика? Мы собрали ответы на эти и другие вопросы.
Филипп Стеркин
Карлу V, императору Священной Римской империи, приписывается высказывание: «С Богом я говорю по-испански, с женщинами – по-итальянски, с мужчинами – по-французски, а с моими лошадьми – по-немецки». Иными словами, каждый язык позволяет по-своему выразить эмоции. Но может и влиять на них.
Влияние языка на мышление, отношение к действительности, на общество изучается уже не одно столетие. В ХХ в. американские исследователи Эдвард Сепир и Бенджамин Уорф пришли к выводу (позже их идеи были названы гипотезой Сепира – Уорфа), что структура языка влияет на наши представления о мире. Есть две формы этой гипотезы – строгая и мягкая: язык определяет или только влияет на наше восприятие действительности. Большинство лингвистов, соглашающихся с этой гипотезой, придерживаются второй, мягкой, формы.
Более юная область исследований – экономика языка. Ее развитие связано с именем Джейкоба Маршака, американского экономиста российского происхождения. Он родился в Киеве в 1898 г., примкнул к меньшевикам, в 19 лет стал министром труда Терской советской республики. Потом он уехал в Германию, оттуда в Великобританию и, наконец, в США, где незадолго до смерти был избран президентом Американской экономической ассоциации. Маршак всегда интересовался языками, был полиглотом и в 1965 г. опубликовал статью, которую так и назвал – «Экономика языка». Ее можно назвать условной отправной точкой в формировании этой области экономической науки. С тех пор появилось немало исследований про связь языка и экономики, обзор (он используется в качестве дополнения к тезисам подкаста) этих научных работ и достижений был подготовлен мною вместе с профессором Брюссельского свободного университета Виктором Гинзбургом.
Известное исследование на эту тему было проведено Китом Ченом из Йельского университета. Он разделил языки на две группы – сильно и слабо привязанные к будущему (future time reference, FTR) – в зависимости от того, различаются или нет настоящее и будущее время (дождь пойдет завтра или дождь идет завтра). К первой группе относятся, например, испанский, французский, отчасти английский, русский языки, ко второй – немецкий, китайский, японский, скандинавские языки. Чен пришел к выводу, что носители языка со слабым FTR на 31% чаще откладывают деньги, накопили на 39% больше к моменту выхода на пенсию, на 24% реже курят, на 29% больше занимаются спортом и на 13% реже страдают ожирением по медицинским показаниям. Страны, где говорят на языках со слабым FTR, в среднем сберегают больше на 6% ВВП в год. Для людей, говорящих на таких языках, будущее наступило уже сегодня и пора о нем позаботиться.
Каждая наука похожа на государство, и каждая отстаивает свои границы, хочет иметь таможню, армию, не пускать без «визы» специалистов из других сфер. Когда мы, экономисты, писали статьи про язык, лингвисты возмущались, что мы с нашими цифрами и формулами вторгаемся в то, что нельзя, по их мнению, измерить. Экономистов часто – и, может быть, в чем-то оправданно – обвиняют в империализме.
Есть известное высказывание голландского социолога Абрама де Сваана о том, что глобализация проходит на английском языке. Но на самом деле глобализация проходит на ломаном английском. Язык вещь не абсолютная, очень важно, как вы им владеете. Это влияет на понимание законов страны, институтов, уважение к ним. Пиджин, креольские языки, спанглиш (смесь испанского и английского в Америке): создание таких полуязыков, с одной стороны, приближает, а с другой – отдаляет от культуры основного языка. А если человек застревает на полпути, то его участие в институциональном развитии будет ограничено.
Разнообразие приветствуется в экономике. Это может быть верно и по отношению к языкам. Например, большее этнолингвистическое разнообразие в городах США сопровождается более высокой заработной платой. Но слишком большое разнообразие может стать проблемой. Лингвистическое и этническое разнообразие, возможно, стало одной из причин «трагедии роста» Африки южнее Сахары. По оценке Уильяма Истерли из Университета Нью-Йорка и Росса Левина из Беркли, этнолингвистическое разнообразие в значительной мере объясняет разницу в темпах роста этих африканских стран и стран Восточной Азии.
Впрочем, важно не столько разнообразие, сколько отношение к нему – то, как одни группы людей относятся к другим группам. Например, в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе перемешаны люди со всего мира. А в каком-нибудь городке в центре США приезд двух семей сирийских эмигрантов может все перевернуть с ног на голову.
Общество должно понимать, насколько языковая независимость и в то же время языковая общность важны для развития страны. Нельзя 1000 языков сделать официальными – тогда никакой коммуникации не получится, но нельзя и нарушать права меньшинств на идентичность. Политика, ограничивающая право людей использовать свой язык, может иметь самые трагические последствия. На Шри-Ланке, например, дискриминация тамильского языка стала одной из причин кровавого конфликта между тамилами и сингалами (официальными признаны сейчас и сингальский, и тамильский языки).
Изменение языковой политики может приводить к неожиданным последствиям. Интересный пример – опыт индийского штата Западная Бенгалия, где в 1983 г. коммунистическое правительство отменило преподавание английского языка на начальном уровне в государственных школах. Исследования показали, что это решение привело к снижению академических стандартов и не сделало образование более доступным для детей из самых бедных семей. При этом на рынке труда выросла премия за знание английского языка. В Марокко отмена обязательного изучения французского языка привела к существенному сокращению отдачи от обучения в школе. Гаити – пример страны, где недостаточное внимание к изучению английского и испанского внесло свой вклад в экономические проблемы страны. Эти проблемы особенно заметны на фоне процветающей соседней Доминиканской Республики, где официальный язык – испанский.
Индия в свое время создала трехъязычную систему – хинди, английский и местный язык. Но в значительной мере распространению хинди способствовал Болливуд, где снимались фильмы на хинди. Молодежь смотрела эти фильмы и начинала учить хинди.
