.png)
Страна может попасть в ловушку не только среднего дохода, но и технологий среднего уровня. В ней оказался ЕС, считают Клеменс Фюст (глава Мюнхенского института экономических исследований Ifo), Даниэль Грос (директор Центра европейских политических исследований), Филипп-Лео Менгель (аспирант Университета Боккони), Джорджио Президенте (исследователь в Оксфордском университете) и нобелевский лауреат по экономике Жан Тироль (директор Тулузской школы экономики). В статье на сайте Центра исследований экономической политики (CEPR) они показывают, как ЕС оказался в ситуации, когда сворачивать с проторенного пути невыгодно, и предлагают способы решить проблему отставания в сфере инноваций, не увеличивая бюджетную нагрузку. GURU публикует пересказ их колонки.
Перевод Маргариты Шолоховой
С момента принятия Лиссабонской стратегии в 2000 г. увеличение расходов на исследования и разработки до 3% ВВП стало официальной целью ЕС. Однако валовые внутренние расходы на НИОКР в Евросоюзе не достигли и 2% ВВП – они меньше, чем в других крупных экономиках, таких как США, Япония и Китай.
Но отставание Европейского союза в сфере инноваций связано не с меньшими расходами на исследования и разработки, а с более низкой вовлеченностью в них бизнеса. В 2020 г. финансирование НИОКР в ЕС (в основном национальными правительствами) составило 110 млрд евро, в США – 150 млрд евро. В обоих случаях это около 0,7% ВВП, что больше, чем во многих других регионах. А вот расходы европейских компаний почти вдвое ниже, чем в США, – 1,2% ВВП против 2,3% соответственно. Чтобы понять отраслевую структуру этих инвестиций, мы проанализировали базу данных НИОКР по отраслям ЕС, агрегирующую показатели 2500 крупнейших компаний мира.
На Графике 1 представлена отраслевая структура расходов компаний со штаб-квартирами в ЕС, США, Китае, Японии и остальных странах мира на НИОКР в номинальном выражении. Если в Соединенных Штатах более 85% этих расходов приходится на высокотехнологичные отрасли (IT и компьютерные услуги, фармацевтика, биотехнологии), то в Европейском союзе около 50% обеспечивают индустрии, работающие с технологиями среднего уровня (в основном производство автомобилей и автозапчастей). При этом отраслевая структура корпоративных расходов на НИОКР в ЕС ближе к Японии и Китаю, чем к США.
График 1
Источник: база данных НИОКР по отраслям ЕС (2023 г.)
Высокотехнологичные отрасли, что закономерно, вкладывают в исследования и разработки гораздо больше, чем отрасли с технологиями среднего уровня. Поэтому и большая доля таких отраслей в США во многом объясняет большую сумму соответствующих инвестиций в Америке по сравнению с другими странами. Кроме того, исследования показывают, что государственное участие приводит к сокращению инвестиций бизнеса в отраслях с низкой интенсивностью НИОКР. Это может объяснять и низкий мультипликативный эффект в корпоративном секторе ЕС по сравнению с США: одна из причин заключается в том, что отрасли, активно занимающиеся исследованиями и разработками, нуждаются в ресурсах, значительно превышающих стандартные гранты (в ЕС на 1 евро государственных расходов приходится 2 евро частных инвестиций, в США соотношение составляет 1 к 3).
Таблица ниже с лидерами по расходам на НИОКР является еще одной иллюстрацией различий между странами. В США только Microsoft появляется в рейтинге более одного раза, тогда как в ЕС и Японии Volkswagen, Mercedes и Toyota остаются в тройке лидеров вот уже 20 лет, а Panasonic, Bosch и Honda появляются как минимум дважды.
Примечательно, что в 2003 г. две из трех крупнейших по расходам на НИОКР американских компаний были также связаны с автомобильной промышленностью. Но со временем ситуация изменилась: IT-индустрия вышла в лидеры, и к 2022 г. ее представители заняли три первых места. А вот в ЕС и Японии автопром в целом сохранил доминирующую роль. Эта статистика подтверждает многочисленные исследования, указывающие на взаимосвязь динамики инноваций и промышленной специализации.
Источник: база данных НИОКР по отраслям ЕС (2004, 2013 и 2023 гг.)
Промышленность ЕС (и Японии) за два десятилетия так и не смогла перейти к высокотехнологичным секторам. Одной из причин этого могут быть слабые стимулы вкладывать в инновации. Так, в Европе норма прибыли в высокотехнологичных отраслях была лишь примерно на 3 п. п. выше, чем в секторах со средним уровнем технологий, а в США разрыв около 7 п. п.
Вполне возможно, что более высокая норма прибыли высокотехнологичных компаний в США, по крайней мере частично, отражает почти монопольное положение американских IT-гигантов на соответствующих рынках. Однако это не отменяет тот факт, что высокая норма прибыли является сильным стимулом для инвестиций. Отрасли, интенсивно вкладывающие в НИОКР, можно считать естественными олигополиями, в которых появляется несколько лидеров. Они занимают крупные доли рынка, что стимулирует их инвестировать в исследования и разработки. Они же, в свою очередь, позволяют удерживать большие рыночные доли, создавая порочный круг. В этих отраслях продажи и расходы на НИОКР демонстрируют одинаковую динамику.
Проанализированные нами данные по прибыли подтверждают тренд на формирование естественных олигополий: первоначальное преимущество США в сфере высоких технологий со временем усилилось, в то время как промышленность ЕС (и Японии) осталась в границах своей специализации. Преодоление этой ловушки оправдывает вмешательство государства, направленное на создание условий для альтернативной модели специализации.
В США решающую роль в развитии высоких технологий, включая такие ключевые инновации, как интернет, сыграло Управление перспективных оборонно-исследовательских проектов министерства обороны (DARPA/ARPA). Оно было создано в ответ на запуск СССР первого спутника в конце 1950-х гг. для поддержки, как следует из названия, передовых исследовательских проектов, которые не представляют моментального коммерческого интереса. Около 100 специалистов управления отбирают проекты для финансирования, причем не только из оборонного сектора: в настоящее время они охватывают сферы энергетики, здравоохранения и искусственного интеллекта.
Европейским аналогом DARPA должен был стать Европейский совет по инновациям (EIC), созданный в 2021 г. для поддержки прорывных инноваций. Название «совет» на самом деле вводит в заблуждение, поскольку EIC состоит, по сути, из трех отдельных программ: Pathfinder, Transition и Accelerator. Первая финансирует проекты на ранней стадии, последняя призвана ускорить коммерческое применение новых технологий и поддержать рост стартапов. Годовой бюджет EIC составляет около 1 млрд евро (по сравнению с примерно $4 млрд у американского аналога).
Как и в случае с ARPA, условия получения поддержки EIC устанавливаются руководителями программ согласно общим целям Европейской комиссии. Они также определяют конкретные цели отдельных проектов и группируют их в тематические портфели. Но несмотря на стремление повторить американский опыт, Европейский совет по инновациям проигрывает по крайней мере в двух ключевых аспектах.
Во-первых, тип финансируемых EIC проектов лучше всего можно объяснить с помощью показателя уровня технологической зрелости (TRL), представленного на Графике 2. Этот показатель варьируется от 1 (представлены только базовые принципы технологии) до 9 (фактически работающие технологии). ARPA обычно фокусируется на проектах самой ранней стадии («подтверждение концепции») или проектах максимум 3–4-го уровня технологической зрелости. Как только проекты достигают достаточной степени зрелости, которой обычно считается получение демонстрационной модели (уровень 5 или выше), они выходят из портфеля ARPA и должны привлечь частный капитал для дальнейшего масштабирования.
График 2
Источник: описание авторов на основании официальных источников
Пьер Азуле с соавторами поместили проекты, финансируемые ARPA, в начальную фазу S-образной кривой инноваций, увязав исследовательские усилия и техническое совершенство проекта. На начальном участке кривой высокие затраты приводят к весьма ограниченному повышению эффективности, а задержка отдачи ограничивает стимулы для продолжения проекта. Именно здесь поддержка государственного сектора наиболее актуальна, чтобы преодолеть провал рынка.
Вместо этого около двух третей (700 млн евро) годового бюджета Европейского совета по инновациям направляется на программу акселерации (Accelerator), которая финансирует проекты на 5-м уровне технологической зрелости. Это отражено в официальной стратегической задаче института «поддерживать прорывные инновации на протяжении всего жизненного цикла, начиная с исследований на ранних стадиях и заканчивая финансированием и масштабированием стартапов и малых и средних предприятий». Таким образом, EIC выполняет двойную роль: не только поддерживает прорывные инновации, но и финансирует масштабирование проектов и развитие малых и средних предприятий (МСП). Неудивительно, что управление программами сосредоточено в бывшем агентстве ЕС по развитию МСП, переименованном в Европейский совет по инновациям и Исполнительное агентство для МСП (EISMEA).
Учитывая, что значительная доля средств выделяется на проекты с высоким уровнем технологической зрелости, в итоге в бюджете EIC остается только около 300 млн евро на проекты типа тех, с которыми работает ARPA. Это составляет лишь десятую часть бюджета управления.
Второе ключевое отличие касается отбора проектов и управления ими. Во-первых, процесс отбора по-прежнему контролируется чиновниками, что противоречит лучшим международным стандартам (ARPA, Национальный институт здравоохранения и Национальный научный фонд в США и Центр фундаментальных исследований ЕС). Во-вторых, в Европейском совете по инновациям очень мало руководителей проектов, каждый из них курирует десятки стартапов, часто не связанные с их компетенциями. Более того, только около половины членов правления EIC представляют ученых и инженеров, которым хватает квалификации, чтобы находить наиболее перспективные проекты.
Проведенный анализ позволил нам найти два способа улучшить систему поддержки инноваций в ЕС, которые не требуют увеличения бюджета.
Первый – улучшение менеджмента. Это требует реформирования системы управления Европейским советом по инновациям, найма большего числа независимых и высококвалифицированных руководителей программ и предоставления им большей свободы действий при отборе проектов и управлении ими.
Второй – более эффективное использование бюджетных ресурсов для проведения прорывных исследований, на которые сейчас приходится всего 5% от общего финансирования. Нужно сократить масштабы существующих неэффективных институтов и программ, таких как Европейский институт инноваций и технологий (EIT) и Европейская инновационная экосистема (EIE). Следует заменить финансирование долевого участия из бюджета программы Accelerator другими источниками, целью которых являются инвестиции, а не инновации. Например, Европейский совет по инновациям можно объединить с Европейским инвестиционным фондом (EIF) или будущим Суверенным фондом. Это позволит высвободить 0,41 млрд евро в год.
Благодаря такому сочетанию управленческих реформ и перенаправления существующих ресурсов Европа без дополнительной бюджетной нагрузки могла бы создать гораздо более сильную структуру для стимулирования прорывных инноваций.
*Компания Meta признана в России экстремистской, ее деятельность запрещена в России.
