.png)
Неопределенность играет большую роль и в экономике, и на финансовых рынках, мешая принимать решения компаниям, потребителям и инвесторам. Порой они могут не обращать на нее внимания – и потом расплачиваются за это. Сейчас счет за невнимательность растет – неопределенность после пандемии ковида так и осталась на повышенных уровнях.
Михаил Оверченко
Неопределенность не так легко измерить, как традиционные показатели, например рост ВВП или инфляцию, но экономисты создали несколько надежных косвенных индикаторов. Один из них – индекс неопределенности экономической политики, учитывающий, насколько активно крупные медиа упоминают неопределенность, экономику и проводимую госорганами политику; другие показатели, например, отслеживают, насколько неверными оказались прогнозы, разойдясь с реальностью, отмечается в блоге МВФ «Как экономическая неопределенность может угрожать мировой финансовой стабильности».
Макроэкономическая неопределенность, объясняет МВФ, может влиять на макрофинансовую стабильность через три ключевых канала, которые способны взаимно усиливать друг друга:
· через рынок;
· задержку принятия решений о потреблении и инвестициях, замедление экономической активности и повышение кредитных рисков для финансовых учреждений (реальный канал);
· сокращение предложения кредитов, что также мешает определить кредитоспособность новых заемщиков (кредитный канал).
Увеличение макроэкономической неопределенности на одно стандартное отклонение приводит к снижению реального роста ВВП на один квартал вперед (в годовом исчислении) на 0,5–2 процентных пункта, подсчитывали эксперты МВФ в докладе о глобальной финансовой стабильности. Влияние такого шока сохраняется примерно в течение семи кварталов.
Периоды неопределенности в экономике и на финансовых рынках не всегда совпадают. Случается, что в экономике царит высокая неопределенность, но волатильность на рынках низкая. Но когда неопределенность сочетается с волатильностью, то вместе они создают системные риски, что грозит самыми серьезными последствиями, отмечает МВФ.
Так, в 2008 г. финансовый кризис – на рынке субстандартных ипотечных облигаций, в банковском секторе и на рынке акций – спровоцировал глобальную рецессию (см. график). А в 2020 г., в начале пандемии ковида, неопределенность в экономике и финансовая волатильность совпали, подпитывая друг друга.
Источник: LSEG Datastream, МВФ
МВФ приводит примеры, как три канала влияния неопределенности могут усиливать друг друга. Если экономическая неопределенность велика, то при высоком уровне госдолга инвесторы могут острее реагировать на финансовый шок, что приводит к резкому росту доходности суверенных облигаций. На фондовых рынках макроэкономическая неопределенность может подпитывать падение цен в моменты потрясений. Эти риски актуальны сейчас, предупреждает МВФ.
Хотя неопределенность снизилась с пиковых значений 2020 г. (см. графики), она остается высокой из-за инфляционных потрясений, геополитической напряженности, быстрого появления новых технологий, увеличения рисков, связанных с изменением климата. Фактор нестабильности – обремененность экономики долгами. По прогнозам МВФ, в 2024 г. глобальный госдолг превысит $100 трлн, или 93% мирового ВВП, а к 2030 г. приблизится к 100% ВВП. «Если показатели экономической неопределенности будут расти так же, как во время мирового финансового кризиса, тогда рост в нижнем дециле потенциальных темпов роста ВВП сократится на 1,2 процентного пункта, – пишет МВФ. – Это означает, что если <…> прогнозировался рост мировой экономики на 0,5%, то теперь ожидается ее сокращение на 0,7%».
Неопределенность не знает границ, что повышает риск ее распространения. Рост макроэкономической неопределенности, который влечет за собой убытки для инвесторов в конкретном регионе, может вынудить их продавать активы в других странах, что приведет к значительному снижению цен на активы и спровоцирует международный финансовый кризис, приводит МВФ пример. А из-за сокращения внутреннего потребления и инвестиций макроэкономическая неопределенность может ослабить спрос на импорт, повышая риски снижения экономической активности в странах – торговых партнерах.
Риски расползания неопределенности растут, говорили участники конференции, организованной журналом Central Banking в середине ноября в Мехико. Не ясно, подчеркивали они, как будут вести себя финансовые рынки, экономика и процентные ставки во время второго президентства Дональда Трампа, пишет издание.
Они обращали внимание на разные риски, связанные с возможной политикой будущей администрации. Например, той же Мексике будет сложно переварить импортные пошлины, которые обещал ввести Трамп. Кроме того, важным вопросом в отношениях Мексики и США является миграция. Если она прекратится, затраты на труд в США могут вырасти, подхлестнув инфляцию. Вкупе с дополнительными бюджетными расходами это может привести к росту долгосрочных процентных ставок. А дерегулирование в США способно снизить стабильность финансовой системы. В этой ситуации управляющим валютными резервами придется принимать меры, чтобы нивелировать возросшие риски.
Неопределенность политики новой администрации также будет сдерживать иностранные инвестиции в соседние страны, говорилось на конференции. В этой ситуации динамика процентных ставок тоже становится более неопределенной. Вероятно, их уровень из-за роста проинфляционных рисков будет выше, чем считалось до недавнего времени, что в том числе увеличит вероятность дефолтов в развивающихся странах.
Властям нужно стараться противодействовать росту неопределенности, повышая доверие к себе, например, за счет принятия правил фискальной и денежной политики, подкрепленных сильными институтами, отмечает МВФ. Кроме того, повышение прозрачности экономической политики помогает влиять на ожидания рынка, делая решения властей более предсказуемыми. Опасно реагировать на высокую макроэкономическую неопределенность серьезным смягчением финансовых условий, предупреждает МВФ: это может усилить риски снижения темпов роста производства в будущем. Адекватные меры макропруденциальной политики могут смягчить этот эффект, рекомендует он.
Один из участников конференции Central Banking также подчеркнул важность приверженности борьбе с инфляцией, особенно в странах (в частности, латиноамериканских) с традицией высокой инфляции. «Крайне важно, чтобы денежная политика оставалась направленной на достижение установленной центробанком цели по инфляции, какой бы та ни была», – отметил он. Центробанки знают свои мандаты, проблема в том, что внешние факторы затрудняют их работу, добавил другой участник.
Один из таких факторов – неопределенность, связанная с позицией Трампа относительно независимости Федеральной резервной системы (ФРС). «Не думаю, что мне должно быть позволено отдавать распоряжения, но я считаю, что имею право комментировать, следует ли повышать или понижать процентные ставки», – заявил он в октябре. А в начале предвыборной кампании, в феврале 2024 г., Трамп говорил, что хочет заменить Джерома Пауэлла на посту председателя ФРС, потому что тот действует «политически».
Хотя экономическая неопределенность в последние годы сохраняется на более высоком уровне, чем в предыдущие два десятилетия, фондовый рынок США этого как будто не замечает и устойчиво растет. Представление о США как об исключительной державе кажется большинству наблюдателей устаревшим, но в мире инвестиций термин «американская исключительность» актуален как никогда, пишет Ручир Шарма, председатель совета директоров Rockefeller International: «Объединенные верой в силу финансового рынка Соединенных Штатов и их способность и дальше опережать все другие экономики, инвесторы вкладывают в страну больше капитала, чем когда-либо в современной истории. Американский фондовый рынок парит над всеми остальными: относительные цены сейчас самые высокие с момента начала сбора данных более века назад <...> На долю США приходится почти 70% ведущего мирового фондового индекса (против 30% в 1980-е гг.), и эта доля намного превышает их 27%-ную долю в мировой экономике».
Инвесторам нравится верить, что фундаментальные факторы определяют цены и настроения на рынке; но наступает момент, когда настроения начинают определять фундаментальные показатели, предупреждает Шарма. «Америка полностью доминирует в сознании глобальных инвесторов, она перекуплена, переоценена и перехвалена до невиданной ранее степени», – указывает он, отмечая, что, как и в случае со всеми другими «пузырями», трудно сказать, когда сдуется этот и что послужит для этого толчком.
Такой разрыв между экономикой и рынком опасен, предупреждает МВФ: он «повышает вероятность резкого скачка волатильности на финансовых рынках и сильного падения цен на активы после неблагоприятного шока».
