.png)
Закон о цифровом рубле вступил в силу, и Центробанк начал проверять его на реальных операциях. Сейчас это один из главных вопросов для центробанков по всему миру: выпускать ли цифровую валюту и если да, то как? Им помогают экономисты, которые изучают, как новый тип денег повлияет на банки и монетарную политику.
Анна Левицкая
Цифровая валюта центрального банка (Central Bank Digital Currency, CBDC) – это цифровой аналог национальной валюты. Как и наличные деньги, цифровые валюты являются прямым обязательством центрального банка – в отличие от безналичных средств на счетах, по которым отвечают коммерческие банки.
Возможность запуска цифровой валюты изучают 93% центробанков, опрошенных Банком международных расчетов (BIS) в конце 2022 г. Почти у четверти из 86 опрошенных центробанков цифровые валюты были в режиме пилотирования. 18% отметили вероятность выпуска цифровой валюты в течение трех лет. Они уже обращаются на Багамах, Ямайке, Карибских островах и в Нигерии, некоторые страны начали пилотные проекты, чтобы опробовать цифровые валюты в деле.
Ускорить эту работу центральные банки вынудило распространение криптовалют. Об этом в опросе BIS заявили 60% центробанков. Если криптоактивы, включая стейблкойны, широко используются для платежей, они могут представлять угрозу для финансовой стабильности (о том, зачем нужны цифровые деньги, – в подкасте «Экономика на слух» с первым зампредом ЦБ Ольгой Скоробогатовой и профессором РЭШ Олегом Шибановым). Среди других мотивов центробанки называли эффективность и безопасность платежей, увеличение финансовой доступности и реализацию денежно-кредитной политики (ДКП). Цифровые валюты могут сделать финансовые услуги более доступными – например, когда физическому банковскому обслуживанию мешает география, допускала директор-распорядитель МВФ Кристалина Георгиева. К примеру, территория Багам состоит из множества островов, из-за чего финансовые сервисы недоступны примерно для 20% населения: эти люди живут в районах, где банкам невыгодно работать. Кроме того, цифровые валюты могут обеспечить необходимую поддержку в случае форс-мажора и отказа других платежных инструментов, указывала Георгиева. Так уже произошло в 2021 г., когда Восточно-Карибский центральный банк внепланово распространил свой пилотный проект цифровой валюты на районы, пострадавшие от извержения вулкана. Бывает и наоборот: в начале 2022 г. эта цифровая валюта два месяца не работала из-за технических проблем.
Банк России к идее создать цифровой рубль привела мысль об инструменте, который сочетал бы в себе независимость наличных с удобством безналичных, рассказывала Скоробогатова.
Как будет работать цифровой рубль
- Он будет сочетать свойства наличных денег и средств на банковских счетах. Как и наличные, цифровые рубли будут обязательством Центрального банка. Он будет выпускать цифровой рубль и управлять так называемой платформой цифрового рубля.
- Банки будут выступать в роли посредника между ЦБ и владельцами счетов цифрового рубля. Открыть счет, узнать баланс, провести платеж или перевести цифровые рубли можно будет через мобильное приложение или сайт любого из своих банков, а ЦБ, получая от них запросы, будет проводить операции на своей платформе.
- В перспективе проводить операции с цифровым рублем можно будет и при ограниченном доступе к интернету, обещал ЦБ. Возможность осуществлять расчеты цифровыми рублями в офлайн-режиме сейчас разрабатывается.
- Для населения операции с цифровым рублем будут бесплатными, но пополнение кошелька цифрового рубля на первом этапе будет ограничено – до 300 000 руб. в месяц.
- Для бизнеса тариф за прием оплаты цифровыми рублями составит до 0,3% от суммы платежа.
- Цифровой рубль предназначен для платежей и переводов, а не для сбережений. Проценты на остатки в кошельках начисляться не будут.
- Он будет вводиться в обращение постепенно. В 2022 г. ЦБ тестировал прототип платформы. Она позволяла добавлять переводы между физлицами (C2C), физическими и юридическими лицами (C2B, покупки по QR-коду), смарт-контракты для автоматического проведения платежей и переводов при выполнении заданных условий. С 15 августа ЦБ начал тестировать операции с реальными цифровыми рублями на узком круге пользователей (13 банков, более 600 физлиц и около 30 торговых точек из 11 городов).
Россияне пока не поняли, зачем им это. На вопрос, для чего нужен цифровой рубль, ответить затруднился каждый второй, показал опрос ВЦИОМа. А 58% опрошенных сообщили, что не хотят даже пробовать.
Во многих странах пользователи пока не испытывают энтузиазма по отношению к цифровым валютам. В Нигерии спустя год после запуска eNaira количество цифровых кошельков было ничтожно – всего 0,8% от активных банковских счетов, да и те почти не использовались (с 98,5% кошельков не проводилось ни одной операции). МВФ назвал эти результаты разочаровывающе низкими, но напомнил, что одного года для оценки мало. Центробанк Нигерии обвинил в непопулярности цифровой валюты банки: они якобы недостаточно продвигали eNaira, опасаясь потерять часть дохода, если население конвертирует средства со счетов в цифру.
Это вызвало бурную дискуссию, как новая форма денег скажется на финансовом секторе и экономике. Пока это в основном теория: даже в тех странах, где цифровые валюты официально запущены, на них приходится символическая доля денег в обращении.
Едва ли не чаще всего риском называется главное преимущество цифровых денег. Обязательства по ним несут центробанки – значит, такая форма денег самая надежная, поэтому их появление может привести к оттоку средств из банков и нарушить их традиционную посредническую бизнес-модель. По сути, им придется конкурировать за деньги вкладчиков не абы с кем, а с самим центробанком. Банки могут лишиться дешевого фондирования, а население и бизнес – столкнуться со снижением доступности и/или ростом стоимости кредитов. Одновременно банки могут потерять и часть комиссионного дохода – если проводить платежи и переводы в цифровой валюте будет дешевле, чем через них.
Ухода части бизнеса от банков к ЦБ с появлением цифрового рубля опасался, например, президент ВТБ Андрей Костин. Зампред Сбербанка Анатолий Попов оценивал возможный отток средств из банков в цифровой рубль в 2–4 трлн руб. в течение трех лет после запуска. А по предварительной оценке компании «Яков и партнеры» (бывшая McKinsey в России), на горизонте 3–5 лет после полномасштабного внедрения цифрового рубля банки могут терять до 50 млрд руб. в год в виде комиссии за обслуживание платежей и расходов на привлечение пассивов.
Эксперты из центральных банков признают, что цифровая валюта может съесть часть прибыли банков, но считают, что ее появление не повлияет на кредитование, а возможно, даже повысит эффективность перераспределения финансовых ресурсов. Кроме того, как показывают исследования, калибровка и конструктивные особенности цифровых валют (наличие и величина процентного вознаграждения, лимиты суммы для перевода) могут смягчить потенциальный отток из банков.
По мнению Давида Андольфатто, бывшего вице-президента ФРБ Сент-Луиса, если процентная ставка цифровой валюты будет ниже основной учетной ставки, банкам придется поднимать ставки депозитов, чтобы конкурировать с цифровой валютой, что ударит по их марже. Но более высокие депозитные ставки могут даже увеличить приток средств в банки, что приведет к росту кредитования. Расчеты исследователей Банка Канады на основе данных американской экономики тоже показывают, что умеренная ставка цифровой валюты может сделать банковское посредничество эффективнее и привести к росту кредитования. Важно, чтобы ставка цифровых валют не была слишком высокой – иначе банки начнут перекладывать рост стоимости фондирования на заемщиков. Ряд центробанков (в частности, российский и китайский) и вовсе пришли к тому, что хранение денег в цифре будет беспроцентным – в отличие от текущих счетов и вкладов.
Соотношение между различными формами денег будет зависеть от удобства их использования, транзакционных издержек и уровня ставок по банковским депозитам, пишет ЦБ в проекте Основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики.
Экономисты Банка Швеции, чтобы оценить, как появление цифровых валют скажется на коммерческих банках, обратились к истории канадского банковского сектора. Канадский ЦБ сравнительно поздно – только в 1950 г. – получил монопольное право на денежную эмиссию (до этого деньги печатали уполномоченные коммерческие банки, что было значимым источником их фондирования). Он был создан в 1935 г., и с тех пор объем эмиссии коммерческими банками по отношению к их капиталу стал постепенно ограничиваться. С 1935 по 1950 г. их банкноты использовались параллельно, а население могло обменивать банкноты, выпущенные коммерческими банками, на банкноты Банка Канады. Как показал анализ шведских экономистов, банки, которым пришлось ограничить выпуск банкнот, действительно столкнулись со снижением прибыли (рентабельность активов снизилась на 10–25% относительно контрольных банков), но влияние на их кредитную активность оказалось незначительным. В случае с выпуском цифровой валюты центральным банком ситуация схожая, считают авторы исследования: цифровая валюта ЦБ будет конкурировать с банковскими счетами и депозитами – современной формой денег коммерческих банков.
Рост конкуренции со стороны финтех- и бигтех-компаний в любом случае будет способствовать перераспределению доходов банков от дешевых пассивов в пользу домохозяйств независимо от того, появится цифровой рубль или нет, отмечал российский ЦБ в аналитической записке. По его оценкам, 25% прибыли (до налогообложения) и 13% чистого процентного дохода банковского сектора в среднем за 2018–2020 гг. формировалось благодаря таким дешевым пассивам (текущим, расчетным и зарплатным счетам, по которым банки обычно начисляют символические проценты). Так что, хотя сокращение процентного дохода от дешевых пассивов и снизит чистую процентную маржу банков, это подтолкнет их быстрее проводить цифровую трансформацию бизнеса, оптимизировать расходы и повышать комиссионные доходы от расширения оказываемых услуг, писал ЦБ.
Отдельный вопрос – как появление цифровых валют повлияет на поведение вкладчиков в моменты финансовой паники: когда люди опасаются за сохранность средств, вариант перевести деньги в центральный банк может стать соблазнительным, даже если по ним не платят проценты. Тем более что конвертировать средства с банковских счетов в цифровую валюту еще проще, чем снять наличные. Набеги на банки могут усилиться.
Здесь тоже все не так страшно. В цифровые валюты скорее перейдет самая нестабильная часть клиентов – те, кто сильнее всего опасается за сохранность средств, показали расчеты экономистов ЕЦБ. Зато оставшиеся вкладчики, скорее всего, в среднем будут настроены более оптимистично в отношении перспектив банка. Более стабильная база фондирования позволит банкам ребалансировать свои портфели и потенциально увеличить долю долгосрочных кредитов.
Введение цифровых валют может расширить возможности центральных банков по мониторингу финансовой системы, считают Тодд Кейстер (Рутгерский университет) и Сирил Монне (Университет Берна). Они смогут в режиме реального времени наблюдать за финансовыми потоками в цифровые валюты (в частности, за оттоком с депозитов из-за предполагаемой неплатежеспособности банка) и реагировать более своевременно.
Для России риски для финансовой стабильности из-за «бегства в качество» (масштабного перетока средств с банковских счетов в цифровые рубли) сейчас представляются незначительными, писал ЦБ. Он уверен, что люди и бизнес доверяют банковской системе: внешние шоки последних лет не сопровождались устойчивым «бегством в качество», а рост наличных в обращении в 2020 и 2022 гг. был обусловлен другими причинами.
Некоторые эксперты рассматривают цифровые валюты как дополнительный рычаг для трансмиссии ДКП. С введением процентов по цифровой валюте у центральных банков появится дополнительный инструмент регулирования процентных ставок в экономике и стимулирования экономической активности.
Это может стать особенно актуально в будущем, если развитые страны снова столкнутся с необходимостью снижать ставки для стимулирования экономики. Сейчас их возможности для маневра в такой ситуации ограничены: пока в обращении находится наличная валюта с нулевой номинальной ставкой, опустить учетную ставку значительно ниже нуля не получится. Если ФРС снова потребуется стимулировать совокупный спрос, она может упереться в нижний порог ставок. В распоряжении регулятора, конечно, останутся другие инструменты: количественное (покупка высококачественных активов) или качественное (покупка финансовых требований более низкого качества) смягчение либо контроль кривой доходности (покупка облигаций с определенным сроком погашения в любом объеме, необходимом для удержания их доходности в определенном диапазоне), пишет экономист Виллем Буйтер, входивший в комитет монетарной политики Банка Англии. Но ни один из этих инструментов не является столь же эффективным для стимулирования совокупного спроса, как снижение процентных ставок, убежден он. Если со временем ФРС и другие центральные банки смогут убедить население отказаться от наличных денег в пользу цифровых, то с ними установить учетную ставку -5% может быть так же просто, как и 5%, рассуждает он. Российский ЦБ с этим согласен, но сам начислять проценты не планирует.
Удобство платежей, которое привносит цифровая валюта, может влиять на трансмиссию ДКП независимо от вознаграждения по цифровым кошелькам, показала работа экономистов BIS. В обычной ситуации изменение ключевой ставки транслируется в ставки депозитов не полностью: например, крупные банки могут позволить себе поднимать ставки не так сильно, компенсируя это другими преимуществами. Появление удобной цифровой валюты с низкими комиссиями снизит рыночную власть крупных банков. Им придется повышать ставки, как и всем, что сделает среднюю депозитную ставку более чувствительной к ключевой.
Поначалу влияние третьей формы рубля на трансмиссионный механизм ДКП, скорее всего, будет небольшим, считает Банк России: рост неопределенности относительно клиентских потоков, возможное изменение структуры банковских балансов могут оказать «зашумляющее» влияние на трансмиссию сигнала ДКП в экономику. Но в долгосрочной перспективе распространение цифрового рубля создаст условия для повышения эффективности трансмиссионного механизма ДКП, ожидает ЦБ. Снижение транзакционных издержек платежей повысит конкуренцию между банками – в результате ставки по депозитам и текущим счетам будут быстрее реагировать на изменение денежно-кредитных условий.
