.png)
21.04.2022
В «библиотеке» ректора РЭШ Рубена Ениколопова книги о самых фундаментальных проблемах экономики. Как найти путь к процветанию? Как сделать так, чтобы по нему двигалось все общество, а не только наиболее успешный его авангард? Как помочь оказаться в авангарде тем, кто это действительно заслужил? Как заставить технологии работать на процветание общества, а не капитала или нового правящего класса? И как вернуть капитализму капитализм?
Рубен подготовил четыре книжные полки. На каждой из них не одна, а целая серия книг, расставленных так, чтобы читатель двигался от одной к другой, задавая себе сложные вопросы и пытаясь найти на них свои ответы.
Гильгамеш, Левиафан, Славная революция, Адам Смит, великие европейские войны – что получится, если сложить все это вместе? В книгах на первой «полке» Рубена Ениколопова эти не связанные между собой имена, мифы, события помогают искать ответ на вечный вопрос: как общество может прийти к процветанию? Он рекомендует читать их именно в предложенной последовательности.
Первый шаг – бестселлер «Почему одни страны богатые, а другие бедные. Происхождение власти, процветания и нищеты» («Why Nations Fail: The Origins of Power, Prosperity, and Poverty», 2012), написанный 10 лет назад известными экономистами Дароном Аджемоглу и Джеймсом Робинсоном.
Книга стала настолько популярной, что может уже считаться классикой, а читать ее одно удовольствие – она полна интересных исторических примеров и сравнений.
Главную причину процветания и бедственного положения или даже краха обществ Аджемоглу и Робинсон видят в политических и экономических институтах, считая вторичными все прочие факторы (например, географические или культурные). Институты бывают хорошие и плохие: инклюзивные институты позволяют всему обществу пользоваться благами развития, экстрактивные – нацелены на извлечение элитами ренты. Страны с инклюзивными институтами процветают, с экстрактивными – прозябают и гибнут (авторы смогли найти их даже у майя).
Ключом к возникновению правильных экономических институтов являются политические институты.
- Экстрактивные политические институты позволяют элитам создать экономические институты, обеспечивающие их рентой. И чем больше рента, тем больше их политическая власть, что, в свою очередь, увеличивает ренту. Поэтому элиты заинтересованы в сохранении статус-кво.
- Напротив, правильные институты воспроизводят инклюзивность в политике и экономике.
Чтобы вырваться из порочного круга экстрактивности, нужно изменение политического режима – «вот где ключ к выходу из бедности и в конечном счете ключ к процветанию». «Экономический рост будет происходить, только если его не удалось заблокировать тем, кто боится от него проиграть и потерять привилегии, на которых основаны их богатство и власть», – пишут Аджемоглу и Робинсон.
Подтверждение этой теории (она восходит к нобелевскому лауреату Дугласу Норту) они находят в самых разных обществах – от древних до современных. Главный вопрос, который остается после прочтения книги, – почему же одни страны живут с хорошими институтами, а другие – с плохими. К ответам подводят две другие книги, которые я бы хотел рекомендовать.
Первая – это «Узкий коридор» («The Narrow Corridor: States, Societies, and the Fate of Liberty», 2019) тех же Аджемоглу и Робинсона, не менее увлекательная и полная обращений к истории книга.
Основная ее мысль проста. Современное общество нуждается в сильных государственных институтах. Можно спорить, какое государство лучше – демократическое или автократическое, но нет ничего хуже отсутствующего государства, когда общество сваливается в «войну всех против всех». Примеры этому бедствию – Афганистан или Конго. Вопрос, который ставят Аджемоглу и Робинсон, – как пройти по узкому коридору, одна сторона которого – потребность общества в сильном государстве, а другая – подавляющее свободу государство. Как пройти между двумя крайностями – отсутствующий Левиафан и деспотический Левиафан, чтобы родился Левиафан обузданный – те самые инклюзивные институты из «Почему одни страны…».
Для этого необходим баланс силы государства и способности общества контролировать эту силу: «Свобода рождается из хрупкого равновесия сил между государством и обществом». Это равновесие обретается в постоянном соперничестве общества и государства: они должны нестись, как Красная Королева из «Алисы в Зазеркалье», т. е. очень-очень быстро. В этом забеге растет сила и общества, и государства, которое может все лучше удовлетворять запросы общества. «Для сдерживания Левиафана необходимы состязательные усилия общества, и чем мощнее и дееспособнее Левиафан, тем более сильным и бдительным должно стать общество. Но и Левиафан тоже должен бежать, расширяя свою дееспособность перед лицом все новых угроз и ради сохранения собственной самостоятельности».
Аджемоглу и Робинсон обращаются к древнему мифу о Гильгамеше, правителе шумерского города Урук. «Кто подобен Гильгамешу?.. <…> Он царь, он делает все, что захочет, забирает сына у отца и сокрушает его, забирает дочь у матери и пользуется ею <…> Никто не смеет перечить ему». Горожане молят Ану, бога неба: «О, небесный отец! Гильгамеш <…> перешел все пределы. Люди страдают от его тирании <…> Разве ты хочешь, чтобы царь правил именно таким образом?» И тогда боги создают Энкиду, который должен сдержать Гильгамеша. В этом мифе Аджемоглу и Робинсон видят символ системы сдержек и противовесов. Сработала она в Уруке? Нет: Гильгамеш и Энкиду побратались.
Навязанная сверху система сдержек и противовесов обычно не работает, делают вывод Аджемоглу и Робинсон. Свобода «не даруется государством или контролирующими его элитами. Свободу завоевывают рядовые граждане, общество в целом <…> Для свободы нужно мобилизованное общество, которое может участвовать в политике, когда нужно – протестовать, а в случае необходимости лишать правительство власти путем голосования на выборах».
До некоторой степени добиться успеха удалось США и Западной Европе, считают Аджемоглу и Робинсон. Но почему именно им? Почему одной стране удалось обуздать Левиафана, а другой – нет? И, соответственно, все же почему одни нации бедные, а другие – богатые? В «Узком коридоре» снова не удастся найти ответы на вопрос «почему?». Поискать их можно в другой работе, изданной еще до обеих книг Аджемоглу и Робинсона. Это «Pillars of Prosperity: The Political Economics of Development Clusters» («Столпы процветания: Политическая экономика кластеров развития», 2011), написанная Тимоти Бесли и Торстеном Перссоном (два профессора Лондонской школы экономики и политических наук). Эта книга более методически выдержанная, чем «Узкий коридор».
В ней показано, что процветающая страна появляется благодаря уникальному сочетанию нескольких факторов и если один из них поменять, то страна может свалиться в диктатуру или в другую крайность «войны всех против всех». Перефразируя Льва Толстого, можно сказать, что все счастливые государства счастливы одинаково, каждое несчастливое государство несчастливо по-своему. Три слагаемые этого счастья были сформулированы еще Адамом Смитом: «Чтобы поднять государство с самой низкой ступени варварства до высшей ступени благосостояния, нужен лишь мир, легкие налоги и терпимость в управлении; все остальное сделает естественный ход вещей». Первый столп – это мир. Второй – эффективное государство, т. е. легкие налоги и эффективное правосудие.
Чтобы процветание могло опереться на эти столпы, нужны институты, которые повышают силу государства и в то же время ограничивают ее, пишут Бесли и Перссон. Ключ к их появлению – наличие общих интересов общества. Они могут быть разными, скажем военные конфликты. Более того, американский социолог и историк Чарльз Тилли считал, что именно постоянная угроза войны с соседями объясняет причины процветания Европы.
Летом прошлого года Бесли и Перссон опубликовали статью «Pillars of Prosperity: A Ten-Year Update», в которой обновили свой индекс процветания, используя свежие данные. Популярно выводы исследования изложены здесь.
Также можно ознакомиться с работой Аджемоглу и Робинсона о влиянии культуры на экономическое развитие. В этом исследовании они признают, что культура все же имеет значение, и пытаются найти ее связь с институтами и социальными явлениями. Культуру они определяют как набор культурных атрибутов и связей между ними. Формируемые благодаря этим связям культурные конфигурации могут меняться и адаптироваться под обстоятельства. Культура и институты, пишут Аджемоглу и Робинсон, похожи на родных братьев и сестер, каждый из которых влияет на других.
Книги с альтернативными взглядами на причины богатства и бедности разных обществ можно найти на «полке» профессора РЭШ Герхарда Тевса.
На следующей «полке» – книги про фундаментальные проблемы современной экономики, такие как рост неравенства. Возможно, они имманентны самой природе капитализма, но это не значит, что «болезни» не нужно лечить. Почему растет неравенство и что делать – об этом в серии книг, рекомендованных Рубеном Ениколоповым.
Французского экономиста Тома Пикетти, автора «Капитала в XXI веке»(«Le Capital au XXIᵉ siècle», 2013), часто сравнивают с Карлом Марксом. Его книга – это фундаментальное исследование эволюции капитала и его накопления в частных руках, которое охватывает период с начала XVIII в.
С окончанием Славного тридцатилетия, которое длилось с 1945 по 1975 г., роль капитала, а с ним и неравенство начинают расти, утверждает Пикетти, показывая это с помощью колоссального массива данных. Именно невероятный эмпирический багаж делает эту книгу уникальной. Это ее сильная сторона. Слабая ее сторона – методологическая: многие сформулированные в книге теории были яростно раскритикованы академическим сообществом. И отклик книга вызвала скорее у непрофессионалов, чем у профессионалов.
И тем не менее это очень яркая книга, новая веха в исследовании неравенства (также можно посмотреть фильм по этой книге и ознакомиться с базой данных о неравенстве). Да и сам Пикетти признавал, что предлагаемые им ответы на вопросы о причинах роста неравенства несовершенны и неполны. Этот вопрос может остаться и у читателей после прочтения книги. Возможно, найти ответы помогут две другие книги, которые вышли совсем недавно:
США – страна развитой конкуренции, свободных рынков, неограниченных возможностей, и лучшего места для бизнеса не найти. Эти идеалы, которые определяли американскую идентичность, в прошлом, пишет Томас Филиппон, профессор бизнес-школы Стерна при Нью-Йоркском университете, в книге «The Great Reversal: How America Gave Up on Free Markets» («Великий разворот: как Америка отказалась от свободных рынков», 2019, ее также рекомендует профессор РЭШ Константин Егоров). Они рухнули под напором лоббистов – крупные корпорации захватили общественные, политические, экономические институты, поставив их на службу себе.
Именно этим, а не некими имманентными проблемами капитализма или глобализацией объясняются ключевые проблемы американской и не только экономики. Меньше, да больше – вот что происходит во многих странах, и это вовсе не лучше. Приватизируя власть, крупнейшие корпорации защищают свою рыночную силу, ограничивают конкуренцию и блокируют входы на рынок. Для этого они используют свою прибыль, а не для инвестиций в развитие и инновации, которые могли бы привести к росту общего благосостояния. Снижение конкуренции оборачивается повышением цен, снижением общего благосостояния и ростом неравенства. Филиппон призывает американские власти вернуть американским рынкам то, что двигало их развитие, – свободу.
Графики, иллюстрирующие ситуацию на рынках США и Европы, можно посмотреть здесь.
Книгу Филиппона очень хорошо дополняет книга моего коллеги по Университету Барселоны Яна Икхаута «The Profit Paradox: How Thriving Firms Threaten the Future of Work» («Парадокс прибыли: Как процветающие фирмы угрожают будущему работы», 2021). К ней прилагается сайт с данными и инструментами для построения графиков.
Выводы в этих двух книгах очень похожи, но Икхаут обращается к примерам конкретных фирм. Причину роста их прибыли Икхаут видит в растущей монополизации рынков. Парадокс в том, что с ростом прибыли у корпораций снижаются стимулы вкладывать доходы в развитие – им выгоднее инвестировать в свою рыночную силу.
Почему происходит то, о чем пишут Филиппон и Икхаут? Ответ на этот вопрос можно поискать еще у Карла Маркса: это естественное развитие крупного капитала. Как только бизнес дорастает до определенного размера, самыми прибыльными оказываются инвестиции в монополизацию рынка. Этому их естественному стремлению должно противостоять государство в лице антитраста. Филиппон и Икхаут показывают, что в Европе более жесткое, чем в США, антимонопольное регулирование принесло свои плоды: конкуренция там выше, барьеры для выхода на рынок ниже, что позитивно сказывается на благосостоянии населения.
На тему этой естественной эволюции капитализма можно почитать также книгу «Спасение капитализма от капиталистов. Скрытые силы финансовых рынков – создание богатства и расширение возможностей», написанную почти 20 лет назад известными экономистами Луиджи Зингалесом и Рагхурамом Раджаном. Оба они родились в странах с высоким уровнем коррупции, где слились бизнес и власть: Зингалес – в Италии, а Раджан – в Индии (несколько лет он возглавлял центробанк Индии).
Основная мысль книги сформулирована в ее названии: коль скоро для капитала естественно после достижения определенного размера подавлять конкуренцию, защищая свои прибыли и инвестиции, следовательно, это стремление капиталистов становится угрозой для самого капитализма. И чтобы капитализм не был захвачен небольшим числом корпораций, его нужно защищать от них. Эта задача требует постоянного решения – еще один пример эффекта Красной Королевы: конкуренция всегда имеет тенденцию снижаться из-за лоббизма корпораций, поэтому ее всегда нужно поддерживать и защищать от капитала. Причем сегодня угроза исходит не от самих капиталистов, а от CEO принадлежащих им корпораций.
Все эти книги фундаментально отвечают на вопрос, ответа на которой не найти у Пикетти: почему же растет неравенство? На эту тему можно также рекомендовать почитать книгу британского экономиста Пола Коллиера «Будущее капитализма» («The Future of Capitalism», 2020). Он утверждает, что последние четыре десятилетия экономическая эффективность капитализма снижалась, а главное его достоинство – способность обеспечивать устойчивый рост уровня жизни для всех – оказалось под вопросом. Проблемы настолько велики, что возникли условия для возрождения марксизма, предупреждает Коллиер.
Следующая «полка» в библиотеке Рубена Ениколопова про другой глобальный тренд – про проблемы, порожденные прогрессом. Это трилогия о том, как технологии, автоматизация, искусственный интеллект, социальные сети влияют на общество и наше сознание.
«Искусственный интеллект на службе бизнеса. Как машинное прогнозирование помогает принимать решения» («Prediction Machines: The Simple Economics of Artificial Intelligence», 2018).
Это очень бизнесовая книга, что неудивительно. Все три ее автора – Аджей Агравал, Джошуа Ганс и Ави Голдфарб – преподают в бизнес-школах. Как практически полезную они и преподносят свою работу. «Новая книга, которая привнесет понимание ИИ (искусственного интеллекта) в ваш бизнес», – написано на их сайте. Искусственный интеллект уменьшает издержки прогнозирования – делает прогнозы более точными, снижает их стоимость и тем самым помогает компаниям выбирать оптимальные стратегии. В конечном итоге ИИ снижает неопределенность, пишут авторы «Prediction Machines» и пытаются показать, как именно бизнес может использовать новые технологии.
«The Hype Machine: How Social Media Disrupts Our Elections, Our Economy, and Our Health and How We Must Adapt» (2020, «Машина хайпа: как социальные сети разрушают наши выборы, нашу экономику и наше здоровье – и как мы должны адаптироваться»).
Профессор Массачусетского технологического института Синан Арал показывает, насколько мощным инструментом влияния на наш выбор стали соцсети. В силе их воздействия сомневаться не приходится. Главный вопрос – что именно мы выбираем под их влиянием? Сети объединяют общество или увеличивают поляризацию? К какой информации они расширяют доступ – к достоверной или к фейкам?
Книга написана легко и увлекательно, изобилует примерами – из маркетинга, политики, влияния на социальное поведение, на наш мозг, примерами формирования у нас вредных привычек и зависимости от соцсетей, в ней много историй про то, как российские хакеры влияли на выборы в США. Во время пандемии мы могли ощутить силу соцсетей в момент, когда жизнь в офлайне замерла. Мне было особенно приятно, что в книге на целую страницу цитируется выступление моей жены (Мария Петрова, профессор РЭШ и Университета Помпеу Фабра в Барселоне) о нашей с ней статье про социальные сети.
«The Work of the Future. Building Better Jobs in an Age of Intelligent Machines» (2022, «Работа будущего. Создание лучших рабочих мест в эпоху интеллектуальных машин»), Дэвид Отор, Дэвид А. Минделл и Элизабет Б. Рейнольдс.
Мир ждет полная автоматизация, машины заменят людей, если раньше человек был приставкой к станку, то теперь станок в приставке не нуждается, впереди тотальная безработица и социальная катастрофа – это весьма популярные апокалиптические сценарии. Книга Дэвида Отора, профессора Массачусетского технологического института и одного из ведущих исследователей рынка труда, показывает, что такое мрачное будущее вовсе не неизбежно и не предопределено. Да, автоматизация приводит к возникновению проблем на рынке труда и в обществе. Труд, требующий когнитивной работы, вытесняется искусственным интеллектом, а ручной труд – машинами. Но такое происходит не первый раз: когда-то экскаватор вытеснил труд землекопа, поезд и машина – труд кучера, компьютер – труд машинисток и счетоводов, а парус – труд гребца. Каждый технологический прорыв вытеснял чей-то труд, и не сами по себе технологии приводят к социальным проблемам.
Отор пишет о мерах, которые помогли бы решить возникающие из-за автоматизации трудности. Например, людей, чьи профессии умирают, он предлагает переобучать без отрыва от производства. А для этого нужны программы повышения квалификации и обучения на рабочем месте, система гибридного обучения – очно и онлайн.
Отор, как и я, технологический оптимист. Технологии освобождают нас от скучных рутинных работ. Посмотрите сцену из фильма «Новые времена» с Чарли Чаплином, где показана работа на конвейере, – вряд ли это работа мечты. То же самое можно сказать и о рутинной интеллектуальной деятельности: это такой же конвейер, когда приходится по восемь часов в день складывать одинаковые цифры или проверять скучные документы.
Автоматизация дает возможность проявить сугубо человеческие способности – создавать новое и творить. Все выше будет спрос на глубокое понимание процессов и креативность, эти навыки оказываются комплементарны искусственному интеллекту, который сам по себе не способен творить. Кроме того, будет расти спрос на социальные навыки, и здесь тоже машина может лишь помочь, но не заменить человека.
На последней «полке» – книги о проблемах, которые в последние годы стали очень важными, о проблемах, лежащих на стыке экономики и моральной философии. Это книги про справедливость, про этику.
«Не так быстро, вы, жадные ублюдки!» Этот заголовок из New York Post цитирует в своей книге Майкл Сэндел, чтобы показать, какое возмущение вызвала у людей выплата бонусов банкирам в разгар мирового финансового кризиса, насколько это показалось людям несправедливым.
Его книга так и называется – «Справедливость. Как поступать правильно?» («Justice: What’s the Right Thing to Do?», 2009 г.). Сэндел, профессор Гарвардского университета, внес большой вклад в развитие теории справедливости. И я всем рекомендую также смотреть его открытые лекции.
Для него справедливость – это общественная добродетель, ключевая ценность, благо само по себе. Сэндел выводит три подхода к распределению благ: с позиции благосостояния, свободы и добродетели. Каждый из них предлагает особый способ размышления о справедливости. Применимо ли слово «справедливый» по отношению к цене? А к свободным рынкам? Где уместны, где неуместны рыночные механизмы? Почему для одних справедлива свобода без границ, а для других – ее ограничение? Как на протяжении веков и тысячелетий менялось представление о справедливости? За что нужно давать военным медали? В этой книге Сэндел ставит очень правильные вопросы. Он не всегда дает ответы, но ведь единственно верного ответа на вопросы этики не существует.
Гигантский недостаток российского образования – оно не дает базовых представлений об этике, не объясняет, как, в каких терминах обсуждать этические вопросы. Эта книга поможет читателям заполнить пробел.
В другой своей книге – «The Tyranny of Merit: What’s Become of the Common Good?» («Тирания заслуг: что стало с общим благом?», 2020) Сэндел продолжает тему, что такое хорошо, а что такое плохо, но уже опускаясь с уровня институтов и рынков на уровень восприятия людей. Как понять, какие блага достались человеку заслуженно, а что он получил незаслуженно? И насколько людям стоит гордиться тем, что досталось им незаслуженно?
В Америке меритократия была ключевой национальной идеей. Она считалась страной, где человек всего может добиться сам. Но американская мечта уже превратилась для самих американцев в миф. И рост неравенства этот миф развенчал. В нашу эпоху шансы проигравших выиграть, бедных стать богатыми снижаются. Механизм социальных лифтов заржавел и работает хуже. БОльшая часть успеха победителей объясняется не их заслугами, а тем, где, в какой семье они родились и какое образование смогли благодаря семье получить. Это приводит к росту недоверия к правительству, поляризации общества и создает прекрасную почву для популизма.
Сэндел призывает менять отношение к собственному успеху и чужой неудаче. Он показывает, что успех, меритократия могут превратиться в тиранию. Об этом также можно почитать в упомянутой выше книге «Будущее капитализма».
Рост неравенства – вечная проблема. В какой-то момент начинает казаться, что она решена и человек может все большего добиваться своим умом и руками, но по мере роста богатства в обществе растут и барьеры на пути к успеху, а конкуренция начинает падать. История повторяется, но, к счастью, она идет не по кругу, а по спирали. Сегодня от талантов и трудолюбия человека зависит гораздо больше, чем 100, 150 или 300 лет назад. Но хотя человечество многого добилось, мы далеки от идеала и поэтому должны помнить о недостатках общества, чтобы помогать тем, кому не так повезло в жизни.
В конечном итоге к этическим вопросам приводят все перечисленные выше книги. Как сделать так, чтобы экономика была более справедливой и ее благами могли пользоваться все члены общества? Поиск ответа на этот вопрос и есть фундаментальная задача экономической науки.
Подготовил Филипп Стеркин
