Счастье в деньгах или в их количестве?

В 1974 г. экономист Ричард Эйнли Истерлин сформулировал парадокс, получивший его имя. Делает ли экономический рост людей счастливее? На этот вопрос экономист дает ответ: с определенного момента – нет. С тех пор его вывод неоднократно корректировался и критиковался. В новом выпуске «GURU.Словаря» мы расскажем о парадоксе Истерлина и исследованиях, доказывающих, что все же и в деньгах может быть счастье.

Николай Марушев

«Деньги не сделают вас счастливее, – заметил как-то раз Арнольд Шварценеггер, приводя себя в пример. – У меня 50 млн, и я так же счастлив, как и тогда, когда у меня было 48 млн». На языке экономистов его шутка выражена в более сложной формулировке: в определенный момент счастье может зависеть от дохода, но в долгосрочной перспективе эта связь исчезает – так звучит парадокс Истерлина. Правда, чтобы она пропала, подушевой ВВП страны должен сначала выйти на определенный уровень.

Как выглядит монетизация счастья

Источник: «Парадокс Истерлина»

С середины 1970-х Истерлин давал разные объяснения парадоксу. Но главное – когда богатеют все, деньги перестают делать счастливее, потому что людей радует не само по себе богатство, а ощущение, что они становятся богаче других. 

Другое возможное объяснение парадокса – это так называемая гедонистическая беговая дорожка. Стремясь постоянно получать удовольствие, мы остаемся в той же «точке счастья», потому что привыкаем к возросшему качеству жизни и оно уже не делает нас счастливее. 

Третье объяснение самое простое: достигнув «точки насыщения», человек уже не может увеличить потребление, пусть даже его доход растет.

В первоначальной статье Истерлин, тогда профессор Пенсильванского университета, обосновывал парадокс на основе данных Соединенных Штатов с 1946 по 1970 г. В последующих работах он расширил горизонт до 2014 г. В статье, опубликованной в 2020 г., Истерлин ссылается на опыт еще трех стран, переживших бурный подъем, – Китая, Японии и Индии. Хотя условия жизни в этих странах существенно улучшились, выросли и представления людей о хорошей жизни, поэтому счастливее они не стали, утверждает он.

Как измерить счастье Счастье измеряется с помощью субъективных и объективных показателей. Субъективные – включают опросы и оценки собственного счастья; объективными показателями являются социальные и экономические индикаторы – жилищные условия, доходы, доступность образования и медицинских услуг, состояние окружающей среды и др. 

Уровень удовлетворенности жизнью

Источники: IZA: Парадокс Истерлина. Китай – Всемирный обзор ценностей; Япония – Венховен, 2020; Индия – Gallup World Poll

Пессимистичный вывод Истерлина неоднократно подвергался сомнениям. В 2008 г. экономисты Бетси Стивенсон и Джастин Вулферс из Университета Мичигана опубликовали статью, а затем выпустили еще несколько в формате блога, в которых раскритиковали парадокс Истерлина. 

Во-первых, пишут Стивенсон и Вулферс, более 40 лет назад попросту не было убедительных данных, чтобы сравнивать богатые и бедные страны. Данные, да и то ограниченные, были лишь по богатым странам, таким как США. Во-вторых, обращают они внимание, парадокс возник из-за того, что Истерлину не удалось статистически показать связь между ростом богатства и ростом счастья. Но отсутствие доказательств связи не следует путать с доказательством отсутствия связи. В-третьих, есть некоторая неопределенность в толковании данных по разным странам: их жителям задавались разные вопросы, а счастье измерялось то в баллах (причем по разным шкалам), то с помощью оценочных суждений («не очень счастлив», «скорее счастлив», «очень счастлив» и т. д.). Наконец, Истерлин и его группа исследователей на протяжении десятилетий доказывали существование парадокса на частных случаях, не анализируя мир в целом.

Доказали ли Стивенсон и Вулферс, что счастье можно купить за деньги? Строго говоря, нет: они сосредоточились на определении масштаба корреляции между ростом дохода и субъективным благосостоянием, а не на выявлении причинно-следственных связей. Они показали, что положительная корреляция между доходом и счастьем существует, хотя и снижается по мере роста богатства.

Таким образом, проверка выявила, что парадокс Истерлина работает на индивидуальном уровне, однако разваливается на глобальном – макроуровне.

Впрочем, Стивенсон и Вулферс не во всем спорят с Истерлином. Они подтвердили, что в странах Латинской Америки удовлетворенность людей своим финансовым положением снизилась по мере роста экономики. Но все же парадокс Истерлина касается счастья в целом, а не только финансового благополучия.

Почему, несмотря на всю критику, экономисты продолжают ссылаться на парадокс Истерлина? Потому что победителя в дебатах не оказалось – Истерлин тоже находил недочеты в анализе Вулферса и Стивенсон. Большинство же экономистов согласно хотя бы в одном: сам по себе экономический рост не делает людей счастливее, но правильная социальная политика – определенно да. Эти дебаты внесли вклад в развитие нового направления экономической теории – «экономики счастья» (о ней читайте в статье Econs).