.png)
Участие в олимпиадах дает школьникам еще одну возможность поступить в лучшие российские вузы, но требует длительной подготовки и заранее определенной стратегии действий всей семьи. Что выбрать для поступления в вуз — ЕГЭ или олимпиаду, как спроектированы олимпиады по экономике для школьников и как к ним подготовиться, сглаживают ли олимпиады образовательное неравенство и как экономическое мышление помогает в повседневной жизни, в рамках цикла встреч РЭШ об образовании обсуждали профессор РЭШ Андрей Бремзен, сопредседатель оргкомитета Московской олимпиады школьников по экономике, руководитель математико-экономического направления 57-й школы Дмитрий Блидман, заместитель проректора НИУ ВШЭ, член жюри Международной и Всероссийской олимпиад по экономике, руководитель проекта ILoveEconomics Данил Федоровых и выпускница совместного бакалавриата РЭШ и ВШЭ (BAE’16), аспирантка Стэнфордской школы бизнеса Надежда Котова.
Андрей Бремзен Особенность предмета «экономика» в том, что довольно много высших учебных заведений предлагают такую специализацию, но при этом по-прежнему далеко не во всех школах есть уроки по экономике. Значительная часть школьников понятия не имеет, чем занимается экономическая наука, а учиться в вузе по экономической специальности без этого довольно тяжело. Олимпиада им это представление дает.
Данил Федоровых Добавлю: олимпиада по экономике — это возможность проявить себя и попасть в социальный лифт для тех школьников, которые интересуются математикой, но не хотят ею заниматься профессионально.
Дмитрий Блидман Для «академии» олимпиады важны тем, что позволяют привлечь в лучшие экономические вузы студентов, которые действительно интересуются экономикой. Это будут более мотивированные студенты, чем те, которые придут, вообще не понимая, что это за предмет, или имея обрывочные знания о нем.
Надежда Котова Я была таким школьником, о которых говорили Андрей и Данил. В моей школе экономика как предмет не преподавалась, и мне не хотелось профессионально заниматься математикой. Без олимпиад по экономике я, скорее всего, никогда бы не стала экономистом. И думаю, мне было бы очень сложно сориентироваться и понять, на какие программы в какие университеты лучше всего подавать документы после 11-го класса.
Андрей Бремзен Олимпиада не единственный, но пока основной способ стать студентом совместного бакалавриата РЭШ и НИУ ВШЭ. И мне очень трудно себе представить хорошую бакалаврскую программу без победителей олимпиад. Я живу в башне из слоновой кости, и нас интересует, чтобы к нам в башню заходили талантливые и мотивированные студенты.
Данил Федоровых Действительно, перед школьниками и родителями часто стоит выбор — к чему готовить ребенка: к олимпиаде или ЕГЭ. Особенно не позавидуешь одиннадцатиклассникам: в выпускном классе, если ты хочешь выигрывать в олимпиадах, нужно посвящать подготовке к ним почти все время. А итоги олимпиад подводятся вплоть до апреля, когда уже поздно начинать готовиться к ЕГЭ. Поэтому мне кажется, что с олимпиадами надо начинать связываться раньше. Как один из представителей Всероссийской олимпиады по экономике скажу, что в последние несколько лет мы движемся в сторону повышения субъектности девятиклассников: у них уже давно есть отдельный зачет и задание на Всеросе. Грамотный абитуриент и будущий лидер олимпиад, скорее всего, рано начинает свой путь и к 11-му классу уже более или менее понимает, каковы его шансы в ведущих олимпиадах, стоит ли ему делать на них ставку или все-таки поступать по ЕГЭ. Есть места, куда по ЕГЭ на бюджет поступить практически невозможно. И если цель — попасть на одну из таких программ, то нужно делать ставку на олимпиады, желательно раньше 11-го класса. И Всероссийская олимпиада — это важнейшее интеллектуальное состязание, которое венчает приобретенный до этого опыт.
Дмитрий Блидман Есть дети, которые начинают готовиться к олимпиадам и в 11-классе, и это совершенно нормально. Но если они до этого активно не развивались интеллектуально, то шансы у них хоть и есть, но весьма эфемерные. Поэтому все-таки 11-й класс — это поздно. Последние несколько лет я провожу Московскую олимпиаду школьников (МОШ) по экономике, в которой участвуют дети начиная с 5-го класса. Несмотря на название, в этом году заключительный этап МОШ проходил очно почти в 30 регионах России, а участвовали в нем дети из более чем 40 регионов.
Конечно, сейчас олимпиада — это большой спорт, говорю это как родитель и преподаватель. Действительно, в 11-м классе детям приходится выбирать между ЕГЭ и олимпиадами, но многие этот выбор делают уже в 9-м и 10-м классах. Продолжая подсчеты Данила, я даже могу назвать точное время, которое почти целиком уйдет из учебного года на подготовку к олимпиаде: это три-четыре месяца. Это настоящая работа, которая предполагает участие в сборах и выездных школах, самостоятельную подготовку. А в этом году это приобрело совсем спортивный характер, потому что, как на настоящих сборах, нужно выдержать карантин перед региональным и заключительным этапом олимпиады, иначе ты просто потеряешь шансы на участие, если у тебя был контакт с носителем ковида.
Андрей Бремзен Я могу сказать про выпускников нашей программы, совместного бакалавриата, многие из которых, как Надежда, являются победителями олимпиад. Многие из них успешно работают в крупном бизнесе и для своего возраста достигли вполне приличных высот, кто-то пошел на государственную службу — это менее популярный, но тоже часто встречающийся сценарий. Им было бы тяжело туда попасть, если бы не обучение на хорошей программе в вузе. На которую, в свою очередь, было бы тяжело попасть без олимпиады. И в этом смысле, конечно, олимпиаду можно расценивать как социальный лифт независимо от того, чем участник олимпиады, школьник, собирается заниматься в дальнейшем.
Надежда Котова В моем случае система олимпиад определенно послужила социальным лифтом. Я родилась в довольно бедной семье, и когда я начинала участвовать в олимпиадах, у меня даже мысли не было, что через 10–15 лет я буду учиться и защищать докторскую диссертацию в Стэнфорде. Благодаря олимпиадам я действительно смогла поступить на совместный бакалавриат, и четыре года учебы там до сих пор остаются самыми важными и интересными в моей жизни.
Экономика в моем лицее не преподавалась, поэтому готовиться было тяжело: приходилось много учиться и работать самостоятельно, при этом материалов для подготовки тогда было не так много. Сегодня многие школьники уже специально занимаются с репетиторами по экономике. В моем детстве в Тамбове не было никого, с кем я могла бы заниматься, а оплачивать московских репетиторов у моей мамы возможности не было. Поэтому, конечно, у школьников из Москвы и других регионов, в которых экономика преподается на высоком уровне в школе, больше шансов на успех. Мы каждый год видим, что выборка призеров олимпиад по экономике по всей России смещена в сторону Москвы. Так что, с одной стороны, конечно, это социальный лифт и шанс на успех для таких школьников из регионов, как я, но с другой стороны, то, как выстроена эта система сейчас, не позволяет ей работать в полную силу в их пользу.
Данил Федоровых Я бы сказал, что конечно, олимпиада — это социальный лифт. Просто на этом лифте разным людям надо проехать разное количество этажей. Есть те, кому один-два этажа осталось до победы на Всеросе и поступления в вуз. Им повезло родиться или учиться в правильной среде, и благодаря ей они уже довольно близки к победе с самого начала. А есть те, кому надо проехать с первого до последнего этажа небоскреба. Это тоже возможно, но нужно зайти в лифт раньше и, возможно, его сильнее подталкивать и тянуть за какой-нибудь трос, чтобы он быстрее ехал. Согласен с Надеждой: сказать, что этот лифт исправен и хорошо работает, сложно.
Самообучение действительно важно. Проект ILoveEconomics как раз и создан был в свое время для того, чтобы такие возможности для самообразования предложить. Упорство и усилия, которые нужно прикладывать для этого, конечно, велики. Они несравненно больше усилий, которые нужны, если ты учишься в топовой московской школе и у тебя еще и пара репетиторов под рукой. Поэтому приходится приобретать этот опыт самому, самостоятельно расставлять приоритеты, учиться находить надежные источники. И, наверное, экономика чуть больше, чем более стандартные предметы, работает как инструмент приобретения этого опыта самостоятельности в обучении.
Дмитрий Блидман Данил говорил про элитные московские школы — я работаю вроде бы как раз в одной из них. Действительно, передо мной часто сидят дети родителей с весьма большим достатком, хотя по этим детям практически никогда этого не скажешь. Но с ними же в классе сидят дети, которым сложно оплатить поездку в выездную школу или обучение у репетитора. Поэтому представление о том, что Москва — это место, где живут более богатые люди, конечно, в среднем соответствует действительности, но неравенство здесь, я думаю, не ниже, чем в любом регионе, а может быть, и выше.
Сложно говорить о том, что олимпиада является социальным лифтом для многих, мы видим скорее искаженную выборку на старте. Если московский школьник с богатыми родителями решил «мучиться» ради победы в олимпиаде, то, наверное, он и в жизни будет стараться больше развиваться. Если мы говорим про других людей, а таких большинство, в том числе и в Москве, и в топовых московских школах, то опять же это дети, которым нравится учиться. Дальше они попадают в олимпиадную тусовку, которая им помогает учиться и развиваться.
Пожалуй, вспомню разговор с одним из своих выпускников 2009 года, который мне сказал: я вижу, когда ко мне на собеседование приходит человек, у которого за спиной олимпиадное прошлое. Он по-другому мыслит и смотрит на мир. Конечно, вопрос в том, мыслит он так потому, что прошел через олимпиады, или он прошел через олимпиады, потому что так мыслил уже на старте.
Андрей Бремзен Я, помимо всего прочего, по экономической специальности теоретик контрактов, а мой научный руководитель несколько лет назад даже получил Нобелевскую премию за теорию контрактов, которая говорит о том, как должны быть устроены контракты между людьми, кто за что кому должен платить, а за что платить не нужно. В последние годы региональные правительства некоторых субъектов федерации установили призы для победителей и участников заключительного этапа Всероссийской олимпиады школьников, и в некоторых регионах это создает новые стимулы. Этого точно не было, когда я, будучи школьником, участвовал в олимпиадах. Тогда олимпиад по экономике еще не было, насколько я помню, поэтому участвовал я в соревнованиях по математике и физике. В то время победителям дарили книжки, и это было всем в радость. Сейчас я слышу от бывших участников олимпиады, что в некоторых регионах выплаты составляют такие астрономические суммы, что иные школьники даже переезжают из одного региона в другой для того, чтобы войти в число победителей и получить такую сумму. Вот это мне кажется вряд ли вполне моральным, и я думаю, что, если бы мой научный руководитель, лауреат Нобелевской премии об этом узнал, он был бы недоволен.
Данил Федоровых Если мы завтра отменим олимпиады по экономике, что будет с ведущими образовательными программами бакалавриата в наших топовых вузах? Наверное, туда будут поступать по ЕГЭ или другим олимпиадам — по математике, например. Вряд ли мы увидим какое-то снижение или рост неравенства, если отменим олимпиады.
В чем вообще смысл олимпиады? Я работаю в Высшей школе экономики, куда 42% бюджетных студентов в прошлом году поступили по олимпиаде, а не по ЕГЭ. Что дала им олимпиада? Чтобы поступить в ведущий вуз по ЕГЭ, надо обязательно набрать больше 90 баллов по каждому из четырех предметов. А есть школьники, которые могут один предмет выучить на 150 баллов из 100, а остальные три не могут и вряд ли наберут по ним больше 90 баллов. 150 баллов на ЕГЭ им не поставят, а олимпиада дает им этот шанс проявить себя. В этом смысле можно говорить о некотором выравнивании возможностей между теми, кто может выучить четыре предмета на 90–100 баллов, и кто может выучить один, но на 150. А потом мы видим их на первом курсе: возможно, у них не идеальный русский язык и они не так хороши в разделах обществознания, но зато они своей увлеченностью предметом ведут за собой остальных, у которых не было этой страсти стать лучшим или одним из лучших школьников-экономистов в своем городе. Система олимпиад это поощряет.
Данил Федоровых В последнее время почти все олимпиады по экономике, участие в которых можно рекомендовать, стали одинаковыми по формату. В них есть предварительные массовые этапы, на которых задания строятся по принципу теста с вариантами выбора (multiple-choice) или короткими ответами. Такие тесты проверяются автоматически. Дальше, по мере того, как участник продвигается к заключительному этапу, большее значение приобретают открытые вопросы или задачи, которые проверяются членами жюри вручную. Такие задачи бывают очень разными, и в нашей олимпиадной среде принято делить их на качественные и вычислительные.
Мы понимаем, что тесты точно будут одинаково проверены во всех регионах, а если какие-то ошибки в проверке и будут, то их можно легко и быстро исправить. При этом сами тесты имеют очевидные ограничения. Во-первых, их трудно сформулировать так, чтобы вопрос был полностью корректен, потому что тест предполагает лаконичную формулировку. А во-вторых, довольно ограниченное количество вопросов можно с их помощью задать. К тому же этот формат не позволяет нам в полной мере узнать, как думает участник. Задачи проверять гораздо сложнее. Составлять их тоже нужно так, чтобы они были корректными и учитывали различные нюансы понимания формулировок. Например, если в олимпиаде встречается качественная задача, то составители и жюри должны быть готовы, что проверять ее будет очень сложно: нужно будет синхронизировать критерии между разными членами жюри, чтобы убедиться в том, что все они одинаково понимают, как нужно проверять. Наконец, еще сложнее рассматривать апелляции: если мы говорим про Всерос, то апелляции подают больше половины участников, многие из них — на всякий случай. Многими участниками и их руководителями апелляция воспринимается как еще один тур олимпиады. Но и для жюри это дополнительная работа, необходимость которой приходится учитывать в том числе при составлении заданий. Ресурсы жюри ведь ограниченны.
Дмитрий Блидман МОШ по экономике состоит из двух этапов. Мы учитываем то, что участие в ней принимают не только старшеклассники. Это не только «поступательная» олимпиада, но и соревнование для детей начиная с пятого класса. В этом году у нас самый младший участник учился вообще в 3-м классе. Для младших школьников наша олимпиада точно носит популяризаторский характер. Поэтому на заочном этапе в ней участвует до 10 000 человек, а на заключительном — около 1000, при том что допускают более 1500. Мы решили, что на заочном этапе часть вопросов будут совершенно знаниевые: например, мы можем попросить рассказать, что такое коэффициент Джини. Если говорить о заданиях заключительного этапа, то формат проверки здесь другой. Участников много, но и на проверку дается около двух недель. Поэтому мы даем и количественные, и качественные задания, некоторые из которых очень сложные. Наша цель в том, чтобы дети вышли и сказали, что им было интересно. В этом году у нас не было макроэкономики, и дети вышли разочарованные: как же так, на МОШ и не было макроэкономики! Год на год не приходится.
Задачи могут быть связаны с современностью. Например, детям из 5–7-х классов мы дали задачу про санитарный режим во время ковида. Первый вопрос был об институтах и о том, почему в одних странах люди добровольно тщательно соблюдают режим изоляции, а в других нет. Второй вопрос был о том, насколько жесткий режим в разных регионах России: здесь нужно было подумать, по каким критериям могут различаться регионы.
Надежда Котова Роль родителей в успехе детей на олимпиадах огромна. Очень важен и выбор школы, и дополнительных кружков и секций. Многие хорошие школы уделяют особое внимание активному участию своих учеников в олимпиадах. Мой лицей был именно такой школой. Но поддержка родителей очень важна: моя мама до 9-го класса выполняла большую часть работы по сбору информации об олимпиадах, узнавала, где, когда и по каким предметам они проходят, какие вузы их устраивают. На мои первые вузовские олимпиады МГУ и НИУ ВШЭ меня тоже возила мама. Важна и финансовая поддержка родителей: это касается не только репетиторов и дополнительных занятий. Большая часть очных туров олимпиад проводится в Москве, поездки тоже нужно оплачивать.
Если говорить про подготовку, то чем больше ты участвуешь в разных олимпиадах, тем лучше. Я начала это делать класса с третьего, а уже серьезно — класса с седьмого. Принимала участие в олимпиадах по разным предметам: математике, русскому языку, экономике, английскому языку, ОБЖ.
На начальном этапе, на мой взгляд, проверяется склад ума: можешь ли ты найти быстрое решение задачи. Также важна концентрация: умение сесть и долго думать над одной задачей. Конечно, на более поздних этапах нужно знать предмет.
Главный залог успеха в подготовке к олимпиаде, на мой взгляд, — это реальный интерес к предмету. Мне действительно нравилось участвовать и готовиться к олимпиадам, нравилось, что я могу проявить себя и познакомиться с другими школьниками и завести друзей в других регионах.
Андрей Бремзен Что могут сделать родители для того, чтобы помочь своим детям? Как в любом большом спорте, от родителей участников требуется одно: безусловно любить своего ребенка. Я говорил об этом и с бывшими участниками олимпиад, и с профессиональными психологами. Они говорили об одном и том же: родители ни в коем случае не должны материально поощрять своих детей за результаты на олимпиадах. Этого хватает от региональных правительств. Но еще хуже, если родители будут ругать школьников за плохие результаты: это совершенно недопустимо. Никакой результат ни на одной из олимпиад не стоит отношений детей с родителями. Когда я был школьником, мне повезло: я интересовался математикой и потом учился на математика. А моя мама, к счастью, был художником — человеком, от математики очень далеким. Поэтому каждый раз она говорила мне: хорошо, я рада за тебя, или — не получилось, значит, получится в следующий раз. Это лучшее, что может предложить родитель своему ребенку-школьнику. И, конечно, выделять какие-то семейные ресурсы, если есть возможность. Но 20 лет назад никому и в голову не приходило специально заниматься подготовкой к математической олимпиаде — по крайней мере, кроме самого высокого уровня, до которого я никогда не доходил.
Несколько лет назад я участвовал в собеседовании в 57-ю школу. Я спросил одного мальчика, участвовал ли он в олимпиаде. И тут же, не давая ему открыть рот, высказался его папа: «Я на эту олимпиаду его еще не выставлял». Так не должно быть: родители не должны «выставлять» школьников на олимпиады. Дети должны сами подбирать себе предмет, который им интересен. Если это окажется не экономика, ничего страшного в этом не будет.
Дмитрий Блидман Если мы говорим про Всероссийскую олимпиаду, то там нужно знать микро-, макро-, поведенческую экономику, теорию игр. Меня (не как родителя, а как учителя) часто спрашивают, в чем секрет успешной подготовки детей. Но глобального секрета нет. Я отвечаю, что как английский газон надо всего лишь косить и поливать, но «всего лишь» 300 лет, так и здесь, нужно «терпеть и обнимать» своего ребенка несколько лет с 7–8-го класса, отвечать на его вопросы по ночам, быть готовым поддержать, если нужно, отвести к психологу. Олимпиады — это и правда тяжелый спорт, и иногда психолог нужен. Девушкам, которым не грозит военная служба, можно посоветовать вообще взять gap year, если не получится сразу поступить в вуз по Всеросу.
По принуждению олимпиады, особенно Всеросы, не выигрывают. Родители должны помогать и поддерживать, а ребенок это решение об участии принимать самостоятельно. Во время одного из региональных этапов я написал в чат с родителями, с которыми мы уже давно общаемся: пожалуйста, не говорите детям после этого этапа фразу «мы все равно тебя любим». И после этого одна мама мне написала: Дмитрий Леонидович, спасибо вам большое, эта фраза у меня почти вырвалась. Мол, хорошо, что я сдержалась, потому что ребенок меня потом поблагодарил за то, что я это не сказала. Для него бы она прозвучала: ты, конечно, лузер, ничего не получил, но мы все равно тебя любим, съешь конфетку.
Данил Федоровых Я обычно говорю, что есть только один способ научиться решать задачи: он заключается в том, чтобы решать задачу. Если нет того, кто вам даст задачи, можно порешать Всеросы и другие олимпиады последних пяти лет. Это сильно помогает, особенно в вычислительных задачах. А для тренировки помогает читать научпоп и слушать лектории.
Надежда Котова На школьном уровне самый лучший подход — это просто читать научно-популярные книги. Это один из лучших способов понять, чем занимаются экономисты и в чем заключается экономическое мышление.
Экономическое мышление учит нас трем полезным навыкам. Первый: понимание определенных концепций, которые часто используются в экономике. Например, есть концепция альтернативных издержек: это значит, что каждый проект и каждое действие, которое ты совершаешь, характеризуется упущенной выгодой. Если я участвую в олимпиадах, мои альтернативные издержки в том, что я могла потратить эти часы для подготовки к ЕГЭ и получить более высокий балл. Глубокое понимание этой концепции помогает в дальнейшей карьере: ты можешь, например, трезво оценивать ценность проектов, в которые было вложено много усилий, но вместо которых ты можешь делать другие более крутые вещи. Второй навык: экономисты очень хорошо понимают основы теории игр и что люди реагируют на стимулы в рамках правил игры. Например, когда мы думаем о том, проводить какую-то политику или нет, нельзя принимать действия агентов как данность. Нужно понимать, что когда правила игры поменяются, то действия людей изменятся тоже. Наконец, это навык эмпирического анализа. Экономическое образование и мышление хорошо готовит к анализу данных и к пониманию причинно-следственных связей между этими данными. Это помогает проанализировать данные так, чтобы выделить эффект одной переменной на другую, а не оценить что-то совершенно нерелевантное.
Данил Федоровых Нужно читать научно-популярные книги, в том числе обзорные — «Фрикономику» или «Экономиста на диване». Есть и более специализированные источники, которые касаются каких-то конкретных аспектов.
Экономическое мышление нужно, в основном, не для того, чтобы в олимпиадах участвовать, а чтобы потом «не совать пальцы в розетку». Даже если вы не собираетесь выигрывать Всерос и экономика у вас в школе не преподается, вам все равно с экономикой придется сталкиваться каждый день. Независимо от того, будете вы экономистом или нет, вы будете покупать товары и услуги, брать кредиты, пользоваться другими финансовыми инструментами. И в обращении с собственными деньгами и временем, любыми ограниченными ресурсами, довольно много есть аналогов тому, чтобы засунуть пальцы в розетку. Поэтому я обычно говорю, что экономику надо преподавать, как ОБЖ, и изучать, как ОБЖ. Обзорная научно-популярная книжка по экономике — это хороший старт для того, чтобы это прокачать.
Дмитрий Блидман Мне не кажется, что надо начинать обязательно с научпопов, хотя и «Фрикономика», и «Экономист под прикрытием», «Экономист на диване» великолепны. В нашей школе есть список литературы, который мы очень советуем ребятам прочитать. В будущем году туда точно попадут «Робинзон Крузо» Дефо и «Таинственный остров» Верна. И вообще, разве в книгах о Гарри Поттере нет экономики? Там ее бесконечно много. Я бы советовал просто читать книги, чтобы понимать, что есть что.
Андрей Бремзен Вполне согласен со всем, что сказали коллеги. Я хотел бы еще раз сослаться на моего научного руководителя, лауреата Нобелевской премии Бенгта Хольмстрема, который однажды объяснил мне, как понять, что ты уже прокачался. Он сказал: как только твои близкие — он сказал, твоя девушка, но это релевантно и по отношению к родителям например, — начнут от тебя отшатываться, когда ты высказываешь свои суждения о мире, говоря, что ты немножко увлекся, вот тогда вы достигли нужного уровня. Ищите ответы на вопросы, которые у вас есть. Это не обязательно единственный инструмент, который вам понадобится в жизни. Очень может быть, что на некоторые вещи вам придется смотреть с разных позиций, но умение смотреть со стороны экономиста чрезвычайно важно и полезно независимо от того, кем вы станете в своей жизни.
Тезисы подготовила Екатерина Сивякова
