.png)
Выпускницы Российской экономической школы Маргарита Хван, которая изучает экономику здоровья в Университете Южной Калифорнии, и Анна Щеткина, занимающаяся маркетингом в Уортонской школе бизнеса при Пенсильванском университете, делятся своим опытом поступления на программы PhD. Маргарита и Анна рассказывают о процессе поступления, о том, как они вливались в университетскую работу и жизнь, о своих исследованиях. Как писать мотивационные письма, как проходить интервью, как выбирать программу и университет – все это весьма полезные лайфхаки для тех, кто хочет связать свою жизнь с наукой или просто интересуется учебой за рубежом. Мы собрали основные советы, а полную версию диалога вы можете найти в разделе подкастов.
Филипп Стеркин
Анна: Поступать на PhD нужно, чтобы попасть в международное сообщество ученых. Я думаю, что альтернативы этому способу просто нет. Поэтому я решила поехать на PhD сразу после бакалавриата. Зачем ждать?
В маркетинге не так много хороших программ PhD, как в экономике. Выбор, думаю, между 15 программами. И конкуренция все еще невелика. Поэтому с подготовкой, которую дает РЭШ, можно попасть на действительно топовые программы. Я подавала документы в 12 ведущих университетов, получила приглашения из 10 и в конце концов выбрала Уортонскую школу бизнеса.
Я хотела как можно раньше начать заниматься самостоятельными исследованиями. И к счастью, ожидания оправдались. Еще до того как я сюда приехала, профессора очень активно начали мне писать: давай начнем заниматься исследованиями. У нас стараются теоретические курсы давать по минимуму. Да, из-за этого мы что-то теряем, но мы приобретаем время, которое можем потратить на исследования. Я уже сейчас чувствую, что могу полноценно включаться в науку, могу делать что-то сама. Не всегда успешно, но я надеюсь, что со временем начну лучше с этим справляться.
Маргарита: Мне кажется, что я серьезно задумалась о поступлении на программу PhD, когда по программе обмена попала в университет в Мексике. В РЭШ я работала ассистентом в исследовательском проекте по экономике здравоохранения. И я всегда была уверена, что моя работа будет связана именно со здравоохранением. Поэтому я подавала заявки в вузы, где больше профессоров, занимающихся этой сферой. Во многом поэтому я остановила свой выбор на Университете Южной Калифорнии. А кроме того, мне очень нравится Калифорния, я очень довольна жизнью в Лос-Анджелесе.
Анна: Сложным было все: интервью, получение рекомендательных писем, написание эссе, тесты. Это отнимает очень много времени. Поэтому если вы решили поступать на PhD, то нужно основательно готовиться, с чем РЭШ очень помогает. Студенты помогают, профессора пишут письма, есть Центр письменной и устной коммуникации, который помогает с эссе.
Что было для меня неожиданным – это количество и глубина интервью, которым в бизнес-школах уделяется большое внимание. Один раз у меня было интервью с Йелем в 5 утра по Москве! Я подключаюсь к Zoom, и меня начинают спрашивать, какая из последних прочитанных статей меня вдохновила. Я срочно вспоминаю какую-то статью. И тут мне говорят: «Вы упомянули, что вам нравится работа, которая соединяет теоретическую и эмпирическую части исследований. Какую бы эмпирическую стратегию вы предложили для того, чтобы проверить теоретические предсказания модели, которую вы только что описали?» Я – ух! Пытаюсь срочно что-то придумать. Начинаю что-то объяснять, и вдруг один из профессоров мне говорит: «Ну вы же понимаете, что эта переменная эндогенна!» Конечно, я понимаю, но… В Йель я в итоге не попала, меня поставили в лист ожидания, и я приняла приглашение из Уортона. С ними у меня было интервью в 8 вечера по Москве, я думаю, что в этом была главная причина, что все прошло хорошо. (Смеется.)
После того как вы прошли все интервью, кажется, что теперь-то все должно закончиться, но – не заканчивается. Если у вас много предложений из разных университетов, то их профессора захотят с вами поговорить. И студенты захотят с вами поговорить. И позовут своих знакомых, чтобы они тоже с вами поговорили и убедили выбрать их программу. Однажды у меня было четыре созвона с очень разными людьми: со студентами Стэнфорда, с профессором, мне кажется, из Нью-Йоркского университета, с профессором из одного парижского университета, который недавно перебрался из Гарварда. Я проснулась к 7 утра, пошла на первый созвон, потом легла спать на два часа, в 12 у меня был следующий созвон, я снова легла спать на два часа, проснулась в 3, и последний созвон у меня был в 11 вечера. И в этих созвонах прошло два месяца. Вы абсолютно выключаетесь из жизни, из учебы, из исследований – вы просто разговариваете с кучей разных людей.
Маргарита: Мне кажется, что студенты, которые не оказались первыми в рейтинге, могут попытаться себя выделить с помощью мотивационного письма. На них действительно обращают внимание. Потому что для американских университетов очень важно, чтобы человек, во-первых, остался на программе, а не ушел через 1–2 года. А во-вторых, чтобы он потом устроился на работу, которая связана с академией либо с исследованиями.
Важно также изучить, чем занимаются профессора в университете, какие они пишут исследования. Писать и говорить на интервью: «Я хочу именно к вам, потому что у вас работает тот-то и тот-то, либо потому что у вас особенный подход к обучению».
Маргарита: В России есть две глобальные проблемы, никак не связанные между собой. Мне кажется, что в регионах, где не было проблем с вакцинами, нежелание людей вакцинироваться во многом связано с конспирологическими теориями о вреде вакцин. Но во многих регионах вакцин порой просто нет. Например, я из Новосибирска, это третий по населению город России. Записаться на вакцинацию – гигантская проблема. Примерно раз в два месяца вакцины заканчиваются, и потом люди их ждут еще несколько месяцев. Получается, что люди, которые хотят привиться, либо не могут этого сделать, либо им нужно простоять в гигантских очередях. А если человек сомневается, хочет ли он делать прививку, то он просто не пойдет стоять в очереди в поликлинике с больными и заразными людьми.
Анна: Помочь стимулировать вакцинацию могло бы сарафанное радио. Часто оно бывает более эффективным, чем медиа или централизованная реклама. Если врачи распространяют дезинформацию, значит, нужно выбрать наиболее влиятельных врачей и с их помощью «вакцинировать» сети, через которые распространяются эти конспирологические теории.
Маргарита: Я хочу развиваться в академии. Я не думаю, что пойду в индустрию, но я была бы очень рада позиции в местах наподобие исследовательских институтов, где не нужно преподавать, но можно заниматься исследованиями и быть ближе к практикам. Мне кажется, что качество исследований там ничуть не хуже, чем в академических институтах. Просто их делают для бизнеса, это тоже очень интересно и хорошо оплачивается.
Анна: Я не знаю, что случится в будущем, но пока я очень хотела бы остаться в академии. В бизнес-школах хорошие зарплаты, мы тесно работаем с бизнесом, и маловероятно, что исследования, которые мы пишем, останутся только на страницах журналов. Методы, которые мы разрабатываем, внедряются в бизнесе.
Маргарита: Я продолжаю заниматься исследованием, которое начала как свою дипломную работу в бакалавриате, потом мы продолжили его с [профеcсором РЭШ] Евгением Яковлевым. Мы изучали влияние на здоровье и на смертность протекционистских политик и замещения зарубежных лекарств дженериками, а также эффект ограничения цен на фармацевтическом рынке. К сожалению, все это оказало очень негативное влияние на смертность, потому что образуется дефицит лекарств, а к качеству дженериков есть вопросы.
Помимо этого я начала заниматься исследованиями на американских данных. Институт здоровья США пытается оценить финансовые потери от поздней диагностики деменции. Другой проект связан с мошенничеством врачей по государственной программе медицинского страхования пожилого населения в США Medicare.
Мне очень интересно изучать влияние на здоровье людей разных политик в сфере здравоохранения. Большинство статей посвящено экономическим эффектам, например влиянию на цены или на патенты, но ведь главный вопрос – это влияние на здоровье, помогла программа или гигантские суммы были потрачены в никуда.
Анна: Я, как и Маргарита, продолжаю работу над темой своей дипломной работы про возвраты купленных товаров в онлайн-магазины. Чем больше люди заказывают, тем больше возвращают. Но не было понятно, почему это происходит и как связать в модели возвраты с процессом принятия решения о покупках.
Я также думаю над идеями для исследования про инфлюенсеров, про то, почему мы на них подписываемся и как эта информация может помочь компаниям таргетировать свои продукты. Глобально я хочу понять, почему люди делают то, что они делают. И мне кажется, что маркетинг предоставляет для этого очень хорошие возможности. У нас есть статистика, у нас есть программисты, экономисты, психологи. Мы работаем с большими данными, с моделями, с машинным обучением. Мы больше не подходим к этим вопросам, как когда-то психологи, которые просто проводили опросы и эксперименты. Мы пытаемся, используя строгие исследовательские методы, посмотреть, как ведут себя люди в реальной жизни, и на основании этого сделать глобальные выводы о причинах их поведения.
См. также: гид РЭШ по поступлению на PhD
