Легко ли измерить неравенство

Перемены в политике развитых экономик во многом вызваны ростом неравенства – так выглядит распространенное объяснение роста поддержки популистов, мер протекционизма и обновления политических элит. Но что если неравенство на самом деле выросло не так сильно, как считается, а то и почти не выросло? Что если его неправильно измеряют? Этими вопросами на примере США задается в колонке для GURU профессор Тилбургского университета и выпускница РЭШ Валентина Мелентьева*.

Разрыв между доходами богатых и бедных в США значительно вырос за последние 60 лет – факт настолько общепризнанный, что не вызывает сомнений. Однако статья, недавно опубликованная в одном из лучших научных журналов, выступает с опровержением: представление о возросшем неравенстве доходов в США оказалось результатом методологических ошибок. 

Понятие «неравенство» употребляется повсеместно, и, кажется, нет ничего сложного в том, чтобы подсчитать разницу в доходах богатых и бедных. Однако на практике задача оказывается совсем непростой. Ученые чаще всего располагают индивидуальными, или, как их называют, «микроданными» из налоговых деклараций, а также агрегированной «макростатистикой» о доходах и характеристиках разных групп населения. Использование таких источников информации для оценки неравенства и его изменения вызывает множество сложностей. Налоговые декларации не показывают всех доходов: часть скрывают люди, уклоняясь от налогов, а часть перераспределяется государством через налоговые кредиты, льготы, пособия и другие трансфертные выплаты. Со временем меняются уровень инфляции, законы о налогообложении, пенсионные системы, демографический состав общества и социальные нормы, связанные с институтом брака и составом домохозяйств. Экономист, взявшийся оценить изменение неравенства доходов, должен принять множество решений, как учесть все эти факторы.

Эталонным подходом стал считаться метод, который известные экономисты Тома Пикетти и Эммануэль Саэс предложили в статье 2003 г. Они воспользовались уникальной базой данных налоговых деклараций, подающихся домохозяйствами США с 1913 г., и произвели оценки неравенства доходов с поправкой на инфляцию и меняющееся налогообложение. Эта статья и стала источником общепринятого в академическом сообществе (и не только) мнения о многократно возрастающем неравенстве в США. Впоследствии авторы написали и новые статьи, и научно-популярные бестселлеры (например, «Капитал в XXI веке» Пикетти), но содержательно их результаты не менялись: разрыв между богатыми и бедными в США неуклонно и значительно расширяется. По последним оценкам, доля национальных доходов до налогов и трансфертов, которой владеет 1% самых богатых людей, удвоилась с 9% в 1962 г. до 19% в 2019 г.

Экономисты Геральд Аутен и Дэвид Сплинтер, работающие в министерстве финансов и конгрессе США, подвергли этот общепринятый результат сомнению. Они продемонстрировали, что метод Пикетти и Саэса для оценки неравенства содержит множество ошибок. С корректным, по мнению Аутена и Сплинтера, подходом рост неравенства в Америке с 1979 г. оказался куда скромнее: 4,4 процентного пункта до учета перераспределения доходов государством и всего 1,4 процентного пункта после учета налогов и трансфертов от богатых к бедным. Доля топ-1% в национальном доходе составила соответственно около 14 и 9%. Заметных изменений в доле дохода, принадлежащего 0,1 или 10% самых богатых, Аутен и Сплинтер тоже не задокументировали. 

Какие решения привели Сплинтера и Аутена к таким контрастирующим результатам? Они методично «препарировали» подход Пикетти и Саэса и внесли серию поправок. Анализ доходов на уровне «налоговых единиц», подающих налоговые декларации, игнорирует разные структуры домохозяйств и их изменение со временем. Аутен и Сплинтер переходят на индивидуальный уровень и корректируют оценки доходов с поправкой на тренды в заключении и расторжении браков, количество детей и совместные подачи деклараций. Они также детально учитывают последствия налоговой реформы 1986 г., из-за которой многие доходы были переведены из корпораций, где раньше укрывались, в личные декларации, что создало искусственный рост доходов богатых людей. Помимо этого Аутен и Сплинтер корректируют распределение недекларируемых доходов, учитывая, что сокрытие доходов через расчеты наличными деньгами, незарегистрированную аренду и самозанятость больше распространено среди людей с низкими и средними доходами, а сложные схемы уклонения от уплаты налогов чаще использует богатая часть населения. Такая корректировка снижает «искусственную концентрацию» недекларируемого дохода у последних. Они также учитывают, что периоды высокой инфляции в 1970-х – 1980-х искажали измерение доходов в налоговых декларациях. При высокой инфляции доходы людей от процентов выглядели для налоговой службы выше, чем были на самом деле, а прибыль компаний, наоборот, занижалась, поскольку инфляция искусственно раздувала размер процентных вычетов, списываемых как расходы. Кроме того, авторы добавляют имитированную ренту для собственников жилья и распределяют пенсионные накопления пропорционально участию в пенсионных планах, которые наиболее важны для людей со средним доходом. 

Со всеми корректировками Сплинтер и Аутен приходят к заключению, что с 1960 г. разница в доходах между богатыми и бедными фактически не изменилась, – результат, противоположный общепринятому «двукратному росту».

Эта статья привлекла внимание ученых, и не только ввиду неожиданных результатов, но и благодаря прозрачности и детальности описания используемых методов, позволяющих вести качественную дискуссию. Пикетти и Саэс не остались в стороне и нанесли ответный удар, опубликовав комментарий на статью Сплинтера и Аутена, в котором привели аргументы в пользу своих методологических решений и, в свою очередь, раскритиковали некоторые решения коллег-экономистов. Во-первых, они посчитали ошибочным подход Сплинтера и Аутена к распределению дохода от бизнес-партнерств, примерно половина дохода которых не облагалась налогом из-за особых правил списания расходов на амортизацию. Но в расчетах Аутена и Сплинтера эта налоговая льгота учитывалась не у владельцев партнерств (обычно богатых), а у владельцев мелких индивидуальных бизнесов (обычно менее богатых). Так как такие льготы сильно выросли с конца 1970-х, это занижает реальный рост доходов у самого богатого 1% населения. Кроме того, Пикетти и Саэс утверждают, что Сплинтер и Аутен распределили сокрытые доходы среди населения слишком равномерно, тогда как они сконцентрированы у богатых людей. Разница в их оценках долей сокрытого дохода опять же сводится к разным методам: Аутен и Сплинтер опираются на собственное исследование об уклонении уплаты налогов 2021 г., тогда как Пикетти и Саэс используют стандартный метод, разработанный в Налоговом управлении США на основе проведенных аудитов.

Это противостояние демонстрирует, насколько на самом деле сложно оценить, казалось бы, простой показатель – неравенство доходов богатых и бедных. Дебаты продолжаются, новые статьи пишутся – научное сообщество вышло на поиск нового консенсуса. Как это часто бывает, правда может оказаться посередине полярных оценок. Однако, учитывая последние шаги американского правительства по сокращению налогов для богатых и пособий для бедных, у оценок неравенства Пикетти и Саэса все еще есть шанс стать реальностью.

*Мнение автора может не совпадать с мнением редакции