.png)
В преддверии президентских выборов 2024 г. в США фондовый рынок охватила волна «трамптрейда» – инвесторы делали ставки на победу Дональда Трампа, скупая активы, которые могли подорожать в случае его возвращения в Белый дом. Поставить на победу кандидата можно было не только через фондовый рынок, но и напрямую – с помощью рынков прогнозов. Что собой представляют такие платформы, как устроен рынок предсказаний и как им манипулируют, «Экономике на слух» объяснял профессор РЭШ Дмитрий Дагаев. GURU рассказывает о самом интересном в этом выпуске.
Артур Арутюнов
Рынок прогнозов – это механизм, позволяющий делать ставки на будущее событие и зарабатывать на точных прогнозах. Благодаря индивидуальным действиям прогнозистов формируется коллективная оценка вероятности события. Коллективное знание и рыночные стимулы повышают точность прогнозов, которые могут оказаться вернее предсказаний экспертов и специалистов по статистике, говорит Дмитрий Дагаев. Экономисты называют этот феномен «мудростью толпы».
Одной из первых крупных платформ для подобных ставок стала биржа, организованная Университетом Айовы в 1988 г., – Iowa Electronic Markets (IEM), рассказывает Дагаев. Первый контракт на этой платформе был связан именно с выборами в США. Работа биржи строилась следующим образом: торговался контракт, выплата по которому составляла 2,5 цента за каждый процентный пункт разрыва в голосах между кандидатами в президентской гонке. Контракты можно было приобретать как на общенациональном уровне, так и отдельно по каждому штату. За 17 лет работы IEM, с 1988 по 2004 г., ее котировки фаворитов президентских выборов оказались точнее прогнозов, основанных на данных опросов общественного мнения, в трех случаях из четырех.
Однако, поскольку это был первый рынок прогнозов в классическом смысле этого слова, он функционировал с определенными ограничениями. В частности, сумма ставки не могла превышать $500. Это ограничение влияло на формирование информационной среды и стимулы инвесторов. Кроме того, доступ к торговле на таком рынке в 1988 г. имели далеко не все. Тем не менее платформа стала прообразом будущих открытых для всех рынков прогнозов.
Рынок прогнозов формируется вокруг события, когда один человек готов поставить деньги на то, что оно произойдет, а другой – против. При столкновении противоположных ставок формируется равновесная цена контракта, которая отражает субъективную оценку вероятности исхода события. В качестве примера Дагаев приводит контракт с выплатой $1 в случае победы Трампа на выборах: если одни участники оценивают вероятность победы в 70%, они готовы покупать такой контракт за 70 центов, а те, кто оценивает вероятность ниже, могут быть готовы продать его по этой цене. В результате устанавливается цена, которая динамически отражает текущие ожидания участников. На крупнейшей платформе рынка прогнозов PolyMarket объем ставок на исход выборов президента США 2024 г. приблизился к $3,5 млрд, говорит Дагаев.
Диапазон таких событий очень широк: результаты выборов президента США, количество жертв эпидемии, вероятность падения кометы на Землю, исход спортивного матча. Один из ярких примеров – Hollywood Stock Exchange. Это игровая платформа, где пользователи покупают и продают «акции» актеров, режиссеров и будущих фильмов.Среди прочего на этой платформе прогнозируют успех нового голливудского проекта в первый уикенд в кинотеатрах. Дагаев отмечает, что такие предсказания могут быть не менее точными, чем оценки профессиональных экспертов. В частности, исследование Дэвида Пенека и соавторов показало, что прогнозы пользователей Hollywood Stock Exchange относительно победителей премии «Оскар» были сопоставимы по точности с предсказаниями экспертных панелей.
Рынки прогнозов могут быть организованы по-разному. Одной из форм является простой контракт, предполагающий фиксированную выплату при наступлении определенного события. Другая форма – пари, при котором выигравшие участники забирают средства проигравших.
Рынки прогнозов бывают централизованными и децентрализованными. В централизованных системах, таких как букмекерские конторы, существует посредник, принимающий ставки и выполняющий расчеты. В децентрализованных системах участники делают ставки друг против друга без третьей стороны и выигрыш выплачивается непосредственно между игроками. Дагаев отмечает, что современные технологии, включая блокчейн, способствуют развитию децентрализованных рынков, обеспечивая прозрачность и автоматизацию транзакций.
Иногда события, на которые делают ставки на таких рынках, затрагивают сложные морально-этические вопросы. Например, это могут быть ставки на количество жертв пандемии COVID-19 или вероятность стихийного бедствия. В то же время подобные рынки позволяют выявить позицию общества и то, как люди оценивают вероятность тех или иных событий, даже если эти прогнозы кажутся спорными с этической точки зрения, отмечает Дагаев.
Точность рынков прогнозов можно оценить по предсказаниям результатов выборов в США. Последние 20 лет прогнозные рынки демонстрировали большую точность, чем эксперты или опросы общественного мнения, говорит Дагаев. Это подтверждается рядом исследований (например, здесь и здесь). Причина в том, что за счет большого количества участников биржи агрегируют и большое количество информации. В результате такие рынки не только позволяют предсказывать события, но и дают меньшие статистические погрешности, чем профессиональные прогнозы и экзитполы,показал профессор Университета Юты Эрик Сноуберг вместе с соавторами.
Другая причина, почему рынки прогнозов обладают значительным преимуществом перед опросами, – участники торгов остаются анонимными и могут использовать криптовалюту для расчетов, как, например, на платформе PolyMarket, продолжает Дагаев. Это исключает фактор социальной желательности, который может искажать результаты опросов. «В 2016 г. ряд избирателей просто боялись признаться, что будут голосовать за Дональда Трампа, так как это воспринималось как не поощряемая с общественной точки зрения позиция», – объясняет Дагаев. Из-за этого опросы могли занижать популярность Трампа. На рынках прогнозов такой проблемы нет, что помогает с их помощью более точно выявлять предпочтения избирателей.
На примере выборов 2024 г. наглядно видно, что прогнозы экспертов изрядно уступили рыночным оценкам. Как отмечает Дагаев, эксперты оценивали шансы Трампа и Камалы Харрис примерно как равные, тогда как рынок прогнозов в последние дни перед голосованием показывал значительное преимущество Трампа – 58% против 42%. Возникает вопрос: кто точнее – эксперты, обладающие многолетним опытом анализа политической ситуации, или участники рынка прогнозов, среди которых могут быть и менее информированные игроки? Исследования показывают, что если рынок достаточно велик, то агрегированное мнение его участников может точнее отражать предпочтения избирателей. Особенно это верно при отсутствии существенных ограничений на участие в торгах, таких как лимиты ставок, проблемы с выводом средств или национальные барьеры.
Однако у таких рынков есть и обратная сторона. По словам Дагаева, на президентских выборах в 2024 г. эксперты обращали внимание на возможные манипуляции: ставились значительные суммы на победу Трампа, что могло быть выгодно как его сторонникам, так и оппонентам в зависимости от их стратегий. «Вы можете сознательно рисковать своими деньгами, чтобы сформировать у общества определенное представление о вероятности победы кандидата», – объясняет Дагаев. Такие манипуляции представляют потенциальную угрозу, так как могут влиять и на сам ход выборов. Политизированные ставки поднимают вопрос о том, должны ли такие рынки регулироваться, чтобы избежать их использования в целях политического давления, считает он. В то же время ограничения неизбежно снижают эффективность таких рынков, уменьшая их ликвидность и привлекательность для участников.
Неочевидное применение рынкам предсказаний нашли крупные корпорации. Некоторые компании организовывали закрытые платформы, на которых сотрудники могли делать прогнозы. Одной из первых таких компаний стала Hewlett-Packard, которая создала площадку, где сотрудники могли делать ставки на будущие продажи новой модели принтера, рассказывает Дагаев. Подобные механизмы применяли и другие компании, в том числе Google, Siemens, Ford.
Сотрудники могут обладать знаниями, которых нет у руководства или внешнего рынка, например о возможных проблемах с производством или маркетинговой стратегией. Внутренний рынок предсказаний по задумке его создателей помогает выявлять такие скрытые знания и учитывать их при принятии управленческих решений.
Тем не менее подход оказался неэффективным. Для рынка прогнозов важен значительный объем торгов и участие большого числа агентов, среди которых есть как информированные, так и неинформированные игроки, объясняет Дагаев. Внутренние корпоративные рынки, даже в крупных компаниях, оставались сравнительно небольшими, что снижало точность их прогнозов.
Попытки использовать подобные механизмы предпринимались и на государственном уровне. В начале 2000-х в США проводился эксперимент по созданию рынка предсказаний вероятности военных конфликтов и крупных террористических атак. Однако, как отмечает Дагаев, вскоре стало очевидно, что такие рынки создают опасные стимулы для потенциальных преступников – возможность зарабатывать на событиях, на которые они сами могут повлиять. По этой причине программа была быстро свернута.
